«Ну где ты там, Вик?» – невольно почти цитируя братьев Коэн, бурчит по рации мужской голос оператора. Виктор (Крис Галуст), по-американски сокращенный до трех букв, — сын мигрантов из России, трудящийся на медицинском транспорте: развозит людей с инвалидностью на работу, в специализированные заведения или, например, на конкурс певческих талантов. Постоянно опаздывает, курит одну за одной, никому не может отказать, поэтому у него за спиной не только Трэйси (Лорен Спенсер) в кресле-каталке и прочие клиенты, но и орава русскоговорящих родственников, которые торопятся на похороны тети Вика. Играет баян, тетушки причитают и поют, город перекрыли из-за народных волнений (полицейский произвол взбудоражил афроамериканскую диаспору), кладбище неблизко, а еще холодно и все плохо. «Буду через десять минут», – как мантру повторяет паренек, надеясь, что можно успеть все. Всем помочь, всех довести и никого не подвести, а также не лишиться работы — и вообще как-то выжить в Висконсине, где зимняя прохладца создает легкое кладбищенское настроение вне зависимости от вида за окном.
Шутки-шутками, но «Гив ми либерти» и правда мог бы называться «О, где же ты, брат?», как ироничная музыкальная комедия братьев Коэн по мотивам «Одиссеи» — разудалый трип трех беглых каторжников по весям США. Все люди здесь будто братья: и несчастный Вик, и его бойкий дед, в пионерском беспамятстве старости норовящий покалечить себя или сжечь дом, и отчетливый авантюрист Дима (Максим Стоянов), нарисовавшийся в толпе родственников, и Трэйси, которой в определенный момент приходится вытаскивать из тюрьмы брата-рэпера, оказавшегося на демонстрации за права афроамериканцев, и пассажиры медицинской маршрутки, которым приходится по 15 минут заходить и выходить в транспорт.
Второй фильм Кирилла Михановского – родившегося в России, переехавшего с родителями в США, а теперь живущего во Франции – тепло приняли на фестивале Sundance, и это немудрено: у «Гив ми либерти» явно большое сердце, при том что сюжет напоминает отчаянный забег по вечной зиме (правда, по-американски щадящей). Хотя плохо отапливаемая тотальная коммуналка Висконсина и играет в кадре важную роль, прописка здесь не принципиальна. Фильм Михановского поначалу напоминает не столько американское инди (первая ассоциация — «Хорошее время», где неоновый Роберт Паттинсон бежал от закона и себя по ночному Нью-Йорку), сколько бытовые румынские драмы, подбирающие ключик к некоему экзистенциальному переживанию.
«Гив ми либерти», если продолжать перечень эффектных одиссей, напоминает «Смерть господина Лазареску» Кристи Пую. Даже первая половина завязана вокруг похорон: в кадре звучат строгие командирские голоса пожилых тетушек с узнаваемыми на постсоветском пространстве интонациями и выражениями (три четверти лиц в кадре – непрофессиональные актеры).
В середине Михановский врывается на хрупкую территорию Джеймса Грэя – сына мигрантов из Украины, снявшего не лишенную «русской души» криминальную драму «Маленькая Одесса» и выдающийся фильм о сердечном тепле и одиночестве «Любовники». Такие неловкие и невезучие герои фильма тут обретают одновременно ранимость и мозоли гнева: Дима, не расстающийся с банкой квашенной капусты, которую он никак не может открыть, влюбляется в сестру Вика (небольшая, но очень выразительная роль Дарьи Екамасовой), которая переживает смерть мужа; сам Вик начинает злиться на обстоятельства и откровенную наглость нового знакомца.
В заключительной трети «Гив ми либерти» все-таки оказывается в районе «типичной санденовщины»: в кадр врывается разозленная толпа, изображение становится монохромным, персонажи испытывают гнев и единение. Так любят заканчивать аккуратные драмы про социальную несправедливость — от «Станции «Фрутвейл» Райана Куглера, который теперь снимает супергеройскую «Черную пантеру», до дуалистической драмы о расизме «Что ты будешь делать, когда мир в огне?». Этого, впрочем, стоило ожидать с эпиграфа: фильм начинается сценой, как Вика поучает афроамериканец, который уже не может ходить и атрофированными конечностями еле-еле может управляться с сигаретой. «Как бы ни было тяжело, жизнь заслуживает того, чтобы быть прожитой», – сообщает он в житейском монологе. Цедя «буду через десять минут», сжимая зубы и поглядывая в зеркало заднего вида, Вик об этом, кажется, не забывает.
И все же фильм Михановского сложнее, энергичнее и по-хорошему добрее: режиссер и драматург Элис Остин, с которой они писали сценарий, всматриваются в лица людей с искренним интересом и симпатией. Оттого те выглядят словно голые и смешные: голые – потому что не заштукатурены плоскими ролями, смешные – потому что человек уморителен по своей природе, а в смятении – так и вдвойне. Впрочем, комедийность и драйв – не ключевые характеристики «Гив ми либерти».
Как и «Сьераневада» того же Пую – великий фильм про сороковины и накопившиеся семейные и исторические беды, быстро переговоренные за общим столом, – лента Михановского оставляет эффект прожитого момента, который по кусочкам, по репликам и по ситуациям в жизни зрителя уже случался. Как бы прямолинейно ни смотрелся финальный фейерверк, все-таки умение передать полифонию человеческих бесед и карусель эмоций трудного дня – дорого стоит.
«Гив ми либерти» в прокате с 1 августа.
Ссылки по теме
«Затерянный город Z»: Джунгли зовут
Как построить блестящую карьеру за шесть лет: яркие роли Роберта Паттинсона после «Сумерек»
Звезда смерти: Кто работает на «Империю зла»?
Свежие комментарии