1830-е, портовый немецкий город Висборг. Молодожены Хуттер, Эллен (Лили-Роуз Депп) и Томас (Николас Холт), ютятся в небольшой квартирке, незримо переполненной их чаяниями и фантазиями. Супруг, трудящийся в риэлторской конторе герра Кнока (Саймон Макберни), мечтает о солидной продаже, которая позволит выбраться из нищеты. Жена, преследуемая кошмарами, будто бы хочет лишь того, чтобы возлюбленный оставался рядом. Его же как на зло ждет коммандировка в Трансильванию: некто Орлок (Билл Скарсгард), граф из древнего европейского рода, желает приобрести в Висборге поместье. Дурные предчувствия не подводят Эллен: предпочитающий сумрак аристократ оказывается вампиром, который привезет в тихий городок не только злато, но и чуму. Впрочем, молодую женщину пугает не черная смерть, и так маячащая во снах.
Ключевые режиссерские находки буквально и фигурально запрятаны в сумраке — именно к тьме обращается Эллен в самом начале фильма. Вернее, она надеется, что откликнется святой дух, но является Орлок — воплощение той бездны, которая готова посмотреть в ответ. Именно героине Депп в «Носферату» уделено ключевое внимание: больше она не жертвенная невеста, дева в беде или реинкарнация вампирской любви. Обычная женщина, вянущая среди чем-то занятых мужчин, — почти сэдком «Эллен и вампирята». Сначала — детство под надзором отстраненного родителям (мать умерла), когда и произошел близкий контакт со тьмой, похожий то ли на экстаз, то ли на эпилептический приступ. Затем — «счастливый брак», когда подростковый «недуг» отступил, но подкрались новые ужасы: мужьи коммандировки, мысли о ребенке. Особенно в соседстве с зажиточными Хардингами (Аарон Тейлор-Джонсон и Эмма Коррин), которые растят пару кубриковских дочерей и ждут, возможно, сына. Примечательно, что у Мурнау они были братом и сестрой.
Свежему «Носферату», хоть в нем и критикуется обманчивое стремление людей к рациональности, катастрофически не хватает загадки, интриги, хотя бы облачка мистики. После эффектного пролога, чья монтажная конвульсия напоминает о фильмах начала XX века, Эггерс переключился с метафизического на осязаемое, погружаясь в оттенки сумрака и попытки всякий кадр уподобить гравюре или хотя бы живописному полотну. И хотя основное шоу с разлагающимся казаком-вурдалаком закономерно меркнет на фоне душевной драмы, режиссер явственно отодвигает её в угол кадра. Стоны и гримасы Депп, разноображивающие неумолимое течение знакомого сюжета, лишь подчеркивают, как в этом мире недостаточно не то что плотских, но хоть каких-то чувств. Автора такое стилистическое противоречие ничуть не смущает. Никому не избежать судьбы: ни героине, ищущей смысл вне гендерной роли, ни режиссеру, которого в потустороннем интересует лишь сорт древесины.
Ссылки по теме
Кукушка-кукушка, сколько мне выть осталось? Хорроры 2024 года, которые могут вас впечатлить
Не все чащи одинаково болезны: 7 хорроров об ужасе, затаившемся в лесу
«Время — деньги, но не пространство»: свободная камера и пластичные декорации гения Мурнау
«Маяк»: Сатанинское танго, или хоррор о бездне вины
Дракула: Мертвый и вечный
Свежие комментарии