В финальной части успешной семейной франшизы ночному сторожу Ларри (Бен Стиллер) предстоит столкнуться с неожиданной проблемой. Ставшие его друзьями оживающие экспонаты — бывший президент США Теодор Рузвельт (одна из последних ролей Робина Уильямса), ковбой Джедидайя (Оуэн Уилсон) и римский воин Октавиус (Стив Куган), вождь гуннов Аттила (Патрик Галлахер), индианка Сакагавея (Мицуо Пек), египетский принц Акменра (Рами Малек), а также обезьяна-капуцин Декстер — могут навсегда остаться безжизненными музейными артефактами. Золотая пластина, благодаря которой каждую ночь в Американском музее естественной истории происходило волшебство, начала разрушаться от коррозии. Чтобы предотвратить беду, все герои вынуждены тайно отправиться в Британский музей к родителям Акменра.
Встреча в одном сценарии представителей разных исторических эпох и культур — довольно успешный ход для семейного развлекательного кино. «Ночь в музее: Секрет гробницы» продолжает собирать в единый комический сюжет совершенно разноплановых персонажей и не изменяет привычной визуальной стилистике. На этот раз география оживающих экспонатов расширяется за счёт Британского музея, где к героям присоединяется глуповатый Ланселот (Дэн Стивенс), а сцена погони за золотой пластиной в парадоксальных пространств картины Маурица Эшера — одна из отличных находок для нового фильма. В целом, такое примирение всех со всеми отвечает духу политкорректности в стиле американского неолиберализма: разные верования и мировоззрения могут дружно сосуществовать, если их адепты станут терпимо относиться к взглядам друг друга. Этот месседж открыто провозглашает Ларри в беседе с фараоном Меренкаром (Бен Кингсли): все мы верим во что-то своё, но при этом дружим. Вполне в духе Голливуда фильм не просто развлекает детей, но и транслирует им современные американские ценности, претендующие на универсальность.
Юмористическая составляющая комедии тоже не выходит за рамки жанра семейного кино, то есть стремится угодить зрителям разных возрастов, обладающим разной компетенцией. Дети будут смеяться над сценой, в которой обезьянка мочится на Октавиуса и Джедидайю, или над расплывающимся восковым носом Ланселота. Синефилам предлагаются одиночные сюрпризы в виде аллюзий на классику кино — типа «Космической одиссеи 2001 года» Стэнли Кубрика или «Психо» Альфреда Хичкока. Есть даже одна откровенно сальная шутка, ориентированная на аудиторию уж точно старше семи лет, — гэг с фараоном, настаивающим, чтоб Ларри в знак уважения «поцеловал его жезл».
«Ночь в музее: Секрет гробницы» не преподносит сюрпризов, а ожидаемо развивает жанровые приёмы, разработанные ещё в первой части. Новых находок — вроде короткого появления Хью Джекмана в роли самого себя — мало, а предсказуемость сценария доходит до такой степени, что даже потенциально трагическая сцена не вызывает должного напряжения (сам жанр предполагает хэппи-энд и минимум новизны). Зато писающая обезьянка и растекающийся восковой нос для детей (в том числе и больших детей, отказывающихся окончательно взрослеть) смешны всегда.
Ссылки по теме
О капитан! Мой капитан! Памяти Робина Уильямса
Свежие комментарии