На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

kino-teatr.ru

21 851 подписчик

Свежие комментарии

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Синтез феминизма и кино случился не вчера, хотя выходит все больше фильмов с женщинами, о женщинах или снятых женщинами. В этом поле хоррор опережает некоторые иные развлекательные жанры – о пересмотре гендерного (дис)баланса в рамках фильмов ужаса по новой заговорили чуть раньше или ярче, чем блокбастеры и иные сериалы. Мы выбрали 15 картин, вышедших за последние пять лет, которые демонстрируют не только спектр трудностей и ужасов, с которыми сталкиваются женщины, но и возможности жанра – от лаконичного триллера до страшного сна, от эха французского экстрима до сновидческого трипа в духе Дэвида Линча.

Слушайте также: подкаст о женщинах в хорроре.

«В тени» (2016), реж. Бабак Анвари

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

1980-е, Тегеран времен войны с Ираком. Шидех (Наргес Рашиди) живет в видавшем лучшие времена доме, воспитывает дочь и ждет часто уезжающего в другой города мужа. В какой-то момент ее начинает навещать джиннири – злой дух, воплощающий скопившиеся страхи: опасения, что она плохая жена (супруг мистическим образом корит ее из зоны недоступа) и плохая мать (джиннири порывается украсть девочку), беспокойство за безопасность семьи и себя (в дом может попасть снаряд или проникнуть чужак). Добавляются к ним и переживания из-за профессиональной нереализованности (Шидех мечтала окончить медицинский). Дебютант Бабак Анвари нагнетает саспенс довольно кустарными методами (джиннири – летающий кусок ткани), но складывает злой дух войны, спертый воздух быта и всепроникающий ужас потерять себя в такой каскад жутких сцен, что некоторые из них подобны разорвавшейся бомбе. Летающая ткань тоже емкий образ – иранские реалии 80-х окутывают, стараясь то ли подчинить, то ли задушить.
Слушать подкаст о творчестве Бабака Анвари



«Преместь» (2016), реж. Элис Лоу

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Режиссерский дебют артистки Элис Лоу, снимавшейся у Эдгара Райта и Бена Уитли, которая во время беременности решила снять хоррор об ужасах грядущего материнства. С вдовой Рут (Лоу) начинает разговаривать еще нерожденный младенец, призывая убивать шастающих вокруг мужчин и некоторых не слишком добросердечных женщин. «Преместь» – бюджетный и неказистый фильм, балансирующий между черными комедиями Уитли и французским экстримом (далеким аналогом видится «Месть нерожденному»). Однако в этом умеренно кровавом и патологическом турне по ситуациям молодой матери-одиночки примечательны не убийства или порой остроумные хохмы, а встреча двух безумств: общественного и частного. Диалог Рут с младенцем охватывает ключевые страхи за будущее ребенка: девочке также предстоит столкнуться с приставаниями и эвфемизмами, неуважением к частной жизни, глупыми мотивирующими речами и прочими социальными радостями. Негласная формула, что рождение ребенка решает все проблемы – семейные и личные, – тоже дает сбой: муж мертв, окружающие смотрят с непониманием (вдруг горе, вдруг гормоны, вдруг бросится, вдруг не сможет нормально работать). В таких обстоятельствах Рут решает не ждать у моря погоды, а вершить месть превентивно – ***ному, как гласит название одного сериала, миру.



«Сырое» (2016), реж. Жюлия Дюкорно

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Сольный режиссерский дебют француженки Дюкорно напомнил фестивальной и широкой публике, что в венах французского эстрима, радикально и жестоко переосмыслявшего базисные социальные понятия (семья, любовь, вера и так далее), еще течет кровь. Потомственная вегетарианка Жюстин (Геренс Марилье) поступает на медицинский и сталкивается с дикими местными ритуалами - в частности, поеданием сырого мяса. Неожиданно для самой девушки, вкус плоти (в том числе и человеческой) приходится ей по душе. Залихватское и напоказ провокативное, «Сырое» размышляет о диких ритуалах посвящения в студенты и взросления как такового. Вместе с тем каннибализм здесь многозначен: не только неожиданное воплощение родительской тревоги (как говорилось в «Симпсонах», «сегодня он пьет человеческую кровь, а завтра начнет курить»), но и пугающая наследственность, от которой не скрыться за самыми травоядными убеждениями, а также необходимость играть по правилам, чтобы отстоять себя. Жюстин не только приходится перейти на мясо, но в какой-то момент она – по стопам старшей сестры – учится писать стоя, словно именно этот жест «силы» знаменует ее независимость.



«Выжившая» (2017), реж. Корали Фаржа

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Еще свежий пример французского экстрема от дебютантки Корали Фаржа: классический сюжет про изнасилование и последующую месть (эксплуатационный поджанр rape-revenge), разыгранный где-то посреди пустыни, переходящей в каньон. Фаржа превращает привычный эротический аттракцион поруганной чести в феминистский манифест, она издевается над консервативными аргументами (мужчина от природы охотник, Ева в тени Адама и так далее), а её героиня Джен (наряженная в короткий топ и едва заметные шортики Матильда Анна Ингрид Лутц) крайне эффектно, в экспрессивной стилистике, наследующей джалло, демонстрирует, что «нет» значит «нет», и разъясняет концепцию согласия.

Десять фильмов про пустыню
Подкаст про «Выжившую»



«Веб-камера» (2018), реж. Дэниел Голдхабер

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Элис (Мадлен Брюэр) работает вебкам-моделью и стремится попасть в топ-50. Милые ухищрения не помогают, тогда она решает устроить подписчикам шок-контент и якобы убивает себя в прямом эфире. Просмотры растут, кровавое шоу набирает популярность, но вскоре Элис теряет доступ к аккаунту, где продолжает выступать ее точная копия. Режиссер Голдхабер (идеальный, нужно заметить, никнейм) снял эффектный и стильный триллер по сценарию Айсы Маззеи, опиравшейся на свой опыт вебкам-модели. Однако ключевая фишка «Веб-камеры» не производственная драма и даже не то, что gore побеждает porn, принося просмотры и подписки, а страх потерять себя, расслоение маски и персоны, где публичный образ способен подавить настоящую личность. Так противостояние Элис с ее копией Лолой и описывает этот сетевой конфликт, где быть и казаться порой вступают в схватку на ножах, особенно в том, что касается демонстрации тела, тем более в эротизированном контексте.



«Соловей» (2018), реж. Дженнифер Кент

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Постановщица резонансного хоррора «Бабадук» (2014), Кент сняла еще более радикальную картину, чем свой дебют, после которого ее ставили в один ряд с амбициозными хоррормейкерами вроде Джордана Пила и Ари Астера. Если «Бабадук» был графичной страшилкой, где можно проигнорировать страх молодой матери перед давящими ее социальными ролями, то в «Соловье» оптика Кент не вызывает сомнений. 1825 год, в Земле Ван-Димена (Тасмания) орудуют британские колонисты, которые не только третируют чернокожих аборигенов в рамках Черной войны. Лейтенант Хокинс (Сэм Клафлин) таскает за собой некогда осужденную ирландку Клэр (Эшлинг Франчози), чтобы она пела солдатам и удовлетворяла его похоть. Клэр уже отбыла свое наказание, обзавелась мужем и новорожденным ребенком, но плохой лейтенант не спешит ее отпускать, а в порыве ярости даже убивает ее супруга и дитя. Тогда Клэр, вооружившись ружьем и помощью тасманца-проводника Билли (Байкали Ганамбарр) отправляется в погоню, чтобы совершить месть. «Соловей» – жестокое и довольно бескомпромиссное кино о многоуровневом насилии, которое несет в себе европейская цивилизация: мужчины – над женщиной, белого – над черным, старшего по званию – над подчиненным, британца – над ирландцем. Кент последовательно демонстрирует, как затягивается эта многолетняя петля жестокости, напоминая, что злодеи все же должны быть наказаны.
Лучшие хорроры 2010-х
Короткие метры, ставшие полными



«Нация убийц» (2018), реж. Сэм Левинсон

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Хоррор-раскачка Сэма Левинсона перед хитовой «Эйфорией» – фильм, сделанный по похожим лекалам, но с иными акцентами. В славном городе Салеме, где четыре века назад жгли ведьм (и им сочувствующих), кто-то сливает в сеть личные данные местных жителей. Начали с гомоэротических видео мэра, выступающего с гомофобными заявлениями, следом пожар перекинулся на всех жителей, а виновными решили сделать откровенно одевающихся школьниц – Лили (Одесса Янг), связавшуюся с «порядочным семьянином», афроамериканку Эм (Абра), трансдевушку Бекс (Хари Неф) и блондинку Сару (Сьюки Уотерхаус). Охота на ведьм 2.0 переросла в мини-гражданскую войну: в какой-то момент героиням надоело убегать от оправдываемого социальными нормами насилия – и они взялись за оружие вместе с теми, кто также устал прятаться по законам то ли слэшера, то ли социума. Левинсон традиционно философствует мачете и битой, но его праведную плакатную ярость здорово уравновешивают клиповая нахрапистость, ёрнические дисклеймеры (титры предупреждают, что зрителя ждут «насилие», «сексизм», «гомофобия», «хрупкое мужское эго» и так далее) и заигрывание с масками хоррора (открывающая сцена – привет хоррор-классике с ее монстрами расшатанной нормы). Наконец, это чертовски разнообразное кино – как по общественным типажам, так и по обличаемым ситуациям.



«Мир полон тайн» (2018), реж. Грэм Свон

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

В 1996 году пять старшеклассниц собираются дома у одной из них, чтобы в рамках традиционной подростковой ночевки порадовать друг друга страшными историями для рассказа в темноте. Одна вспоминает сюжет из истории фашистской Германии, другая – как истязали раннюю последовательницу Христа в Древнем Риме, третья находит в томике Джона Донна вырезку о недавней гибели их ровесницы, а еще одна – подробно рассказывает, как старшеклассницы жестоко убили школьницу, которую считали распутницей. Сама эта встреча – тоже предмет рассказа: голос пожилой женщины за кадром вспоминает тот роковой вечер 1996-го, который закончился убийством трех подруг. Дебютант Свон рассказывает все эти истории в формате фактически сеанса гипноза: простые жесты, кадры и слова принимают характер ритуала, а смысловые акценты расставляются в зависимости от того, кого и как мы слушаем. «Мир полон тайн» – описывает разномастные ситуации насилия над женщинами, воспроизводит антураж большого травматичного опыта (исторического, религиозного, мистического, подросткового) и демонстрирует, как по-разному люди реагируют на жестокость: принимают ее в формате рассказа за забавную байку, по-настоящему ужасаются даже вымышленным сюжетам, солидизируются с убийцей как движущей силой нарратива – быть может, невольно. Наконец, в мареве убаюкивающего видеоряда остается ключевой вопрос: кто рассказчик и как он влияет на восприятие истории. Нет ли манипуляции и насилия в самой привычке кинематографа рассказывать и показывать историю. Свон не дает однозначного ответа, но от всех кровавых аттракционов демонстративно отказывается. Кто умер, кто убийца и как происходило насилие, мы не узнаем. Мир полон тайн.



«Ножи и кожа» (2019), реж. Дженнифер Ридер

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

В провинциальном городке Биг Ривер, расположенном на Среднем Западе США, исчезает старшеклассница Кэролин (Рэйвен Уайтли). Мать девочки, учительница пения, на последние деньги расклеивает объявления, полиция опрашивает подруг, а труп девушки, скончавшейся после неудачного свидания с первым парнем школы Энди (Ти Олвин), пытается на мистической тяге доползти то ли до города, то ли в непролазную чащу. Параллельным курсом исчезновение Кэролин заставляет обитателей города иначе взглянуть на свою жизнь: действительно ли они проводят время с теми, с кем хотят. Фильм Дженнифер Ридер заманивает в топь визуального разнообразия пестрыми нарядами и сновидческой манерой в духе Дэвида Линча и Ричарда Келли: «Ножи и кожа» напоминают феминистски артикулированную версию «Твин Пикса» и «Донни Дарко». Правда, вопрос «Кто убил Кэролин?» как будто и не возникает, сюжет фильма складывается из абсурдистских сценок и диалогов: несгибаемая Джоанна (Грэйс Смит) ходит в футболках, где блестками вышито «Анжела Дэвис» или «Жанна д’Арк», и продает взрослым извращенцам ношеное белье пребывающей в депрессии матери, которая разговаривает с принтом в виде тигра; псевдо-беременная жена полицейского Рене (Кейт Аррингтон) изменяет ему с местным мимом, а ее дочь Лорел (Кайла Картер), чирлидерша, встречающаяся с Энди, обменивается с возлюбленной в туалете записками и сувенирами, которые они прячут в вагинах. Большинство героинь здесь торжественно наряжается в соответствии со школьным или социальным статусом (Рене готовит завтрак в униформе официантки), школьный хор разучивает каверы на хиты 80-х (I melt with you, Blue monday, Promises Promises, Girls just wanna have fun), которые никак не коррелируют с жизнью, а какие-то перспективы видны только с крыши школы. Ридер как будто приходит к выводу, что если «норма» приносит столько боли людям, то от нее пора отказаться – как в сюжетосложении, так и в визуальной сдержанности.


«Глотай» (2019), реж. Карло Мирабелла-Дэйвис

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Привыкшая глотать пренебрежение мужа и его семейства, домохозяйка Хантер (Хейли Беннет), живущая в роскошном пентхаусе в декорации из рекламных роликов, начинает засовывать в рот и не слишком безопасные для здоровья предметы, когда узнает о беременности. Пока родители мужа дают ей советы и рисуют будущее счастливой материи, Хантер переходит со стеклянным шариков на кнопки и что поострее, а когда супруг узнает о ее хобби – подвергается еще более строгому, почти тюремному контролю. Фильм Мирабеллы-Дэйвиса сочетает отчаянно красивый видеоряд и не менее отчаянный сюжет, который из бытовой версии «Ребенка Розмари» приходит к психотерапевтической версии rape-revenge (фильмы об изнасиловании и мести за него). Для Хантер шаткость института семьи обусловлена холодностью матери, сфокусированной на желанной старшей дочери, а не на той, что родилась в результате изнасилования. Чтобы почувствовать право быть и свою полноту как личности, которую не способны насытить автотравмирующие «перекусы», девушка едет на встречу с «отцом» и смотрит в глаза страху, который видит каждый день в отражении. Финальная сцена – череда девушек перед зеркалом в женском туалете, – словно указывает на то, что «фантастический» случай Хантер далеко не исключительный.



«Ассистентка» (2019), реж. Китти Грин

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Китти Грин пару лет назад прозвучала с жутким доком «Прослушивание на роль ДжонБене» о смерти шестилетней участницы конкурса красоты в 1996 году. Фильм строился по принципу документальной реконструкции таинственного убийства, приглашавшей местных жителей не только примерить роли свидетелей тех событий, но и поразмышлять об ужасе произошедшего. «Ассистентка» тоже напоминает чопорную реконструкцию нескольких дней из жизни Джейн (Джулия Гарнер) – помощницы могущественного продюсера, которая мечтает сама продюсировать фильмы. В вечно напряженном рабочем графике Джейн подозрительно часто возникают юные девушки из провинциальных городков, которые встречаются с начальником для обсуждения карьерных перспектив в киноиндустрии, а потом пропадают из поля зрения. По обрывкам фраз и косвенным свидетельствам, она догадывается, что речь идет о сексуальном насилии, но в области, где все к этому относятся «с пониманием» или даже восхищением, она чувствуют тотальную беспомощность. «Ассистентка» лаконично, с легким потрескиванием старых лампочек и клавиш клавиатуры, описывает среду насилия и ее процветания, а также бессилие одинокого гуманизма в высотном здании, где за каждым столом для тебя найдутся издевка или угроза, заставляющие сомневаться, что с этим «порядком» что-то можно сделать.



«Приди ко мне» (2019), реж. Малгожата Шумовска

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Компактный триллер польской постановщицы Малгожаты Шумовской, трехкратной лауреатки Берлинале (по восходящей – Teddy, режиссура, Гран-при). В заповедном американском лесу под предводительством гуру Пастора (Михиль Хаусман из «Призраков дома на холме») живут женщины, поделенные на Жен и Дочерей. Обиталище они именуют «Эдемом» и беспрекословно подчиняются лидеру, но когда им придется покинуть лес, чтобы не столкнуться с полицией, чары развеются. Как понятно из синопсиса, фильм устраивает ковровую бомбардировку по патриархальным мифологемам: от религиозной/сектантской пирамиды подчинения (Хаусман, не переодеваясь, мог бы сыграть Иисуса) до деревенского/бытового миропорядка, где отец или муж восседает во главе стола и строго контролирует формат семейного взаимодействия. Паутина лжи и подчинения недвусмысленно обвивает даже деревья, а готовые к убою агнцы неоднократно рифмуются с женщинами общины. Исход же из «Эдема» (тут его так серьезно называют) похож на библейское плутание по пустыне, в котором женское сообщество тоже в каком-то смысле забывает о рабском прошлом и наконец обретает свободу.
Читать рецензию на фильм



«Гретель и Гензель», реж. Оз Перкинс

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

В руках адепта слоуберна Оза Перкинса, снимающего о женщинах в бытово-демонических обстоятельствах, сюжет братьев Гримм, конечно, заиграл ревизионистскими красками (и мрачной живописностью). Не двое детей против плотоядной старухи с ее сладостями, а уже тинейджер Гретель (София Лиллис), выведенная тут на первый план, и ее младший брат Гензель (Сэмми Ликки), любящий комфорт и пищу, сталкиваются с колдуньей (Элис Крайдж). Перепрочтение Перкинса связано не только с расстановкой акцентов, но и практиками рассказа: Гензель любит страшилку про девочку в черном капоре, которая обрела мистическую силу, чем напугала всех в деревне. Бунтующая против собственнических нравов страдающего Средневековья Гретель – тоже по-местному странна, но предпочитает самой выступать рассказчицей, не доверяя судьбу ни лендлордам, ни трубадурам. Стать заложницей страха, как ведьма в подозрительном домике, она тоже отказывается, попутно манифестируя как право делать все по-своему, так и необходимость брату адаптироваться к новому миру самостоятельно, без выработанных рецептов старшей сестры. Так и Перкинс визуально полагается не на сказочные традиции, а на живую воду видеоряда: мрачно-торжественный пролог сменяется дрожащей камерой и усеченным почти до квадрата кадром, нищета местного быта – ужасающей почти футуристической геометрией. Как будто в фильме смешиваются прошлое, настоящее и будущее, которые, как полагает режиссер, подвержены манипуляциям – рассказчиков и свершений.



«Ширли» (2020), реж. Жозефин Деккер

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Выполненная в формате параноидального триллера биография писательницы Ширли Джексон (Элизабет Мосс), напугавшей Америку сначала рассказом «Лотерея», а потом романом «Призраки дома на холме», который неоднократно экранизировали. Жозефин Декер, пару лет назад уже смешавшая явь с выдумкой и безумием в «Мадлен Мадлен» (2018), вновь прибегает к похожему методу. В конце 1940-х неподалеку от Ширли и ее мужа Стэнли (Майкл Стулбарг) поселяются молодожены Роза и Фред (Одесса Янг и Логан Лерман), которые быстро очаровываются старшими товарищами. Роза соглашается побыть сиделкой для пребывающей в депрессии Ширли, а та принимается раскрывать девушке глаза на послевоенные кошмары: мнимые пышность и благополучие заслоняют бытовые ужасы и незавидную женскую долю. Рифмой к происходящему становится рассказ, который Джексон пишет по мотивам пропажи местной студентки: так реальность, фикшн и личные страхи спутываются в клубок непреходящего ужаса, на который обречены многие женщины.


«Человек-невидимка» (2020), реж. Ли Уоннел

Салем, иди за мной: 15 новых феминистских хорроров

Скромный хит американского проката, снятый сценаристом «Пилы» и режиссером «Апгрейда» Ли Уоннеллом. Фильм переосмысляет классический сюжет Герберта Уэллса в реалиях XXI века: жена гениального ученого Гриффина Сесилия (Элизабет Мосс) сбегает от семейного абьюза и мужениного газлайтинга, но и потом продолжает жить в страхе. Мастерство «Невидимки» легко почуять кожей: максимальный дискомфорт выражен в первом часе, когда долгие планы превращают каждый кадр в сосредоточение угрозы; травмированность Си будто бы передается камере, которая долго фокусируется на каждом объекте и трепещет от ожидания дурного. Уоннелл насыщает пространство фильма тотальным недоверием: Сесилии – к своим чувствам и окружающему спокойствию; близких и окружающих – к ее страхам; зрителя – к происходящему на экране.

Читать рецензию на фильм
Слушайте подкаст про «Апгрейд»
Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх