Зарубежное «Притяжение»: почему российские фильмы стали хитами в других странах
По словам главы «Роскино» Евгении Марковой, в 2019-м в зарубежный прокат вышло более 90 российских фильмов, что в два раза больше, чем было четыре года назад. Количество стран присутствия отечественного контента – с учетом проката, телевидения и платформ – увеличилось с 23 до 120. Но если российские фестивальные фильмы, авторства, к примеру, Андрея Звягинцева или Александра Сокурова, всегда имели определенный вес, то наше жанровое кино популярностью за рубежом начало пользоваться действительно только в последние годы.
Именно с такими проектами работает латиноамериканская компания BF Distribution, выпускающая российские фильмы в местных кинотеатрах. Пробным шагом стал «Экипаж» Николая Лебедева, а в ранг хита, по словам руководителя закупок и операционного директора BF Distribution Джулианы да Кунья Джейкобсен, выбилась «Невеста» Святослава Подгаевского, благодаря которой появился «бренд русских хорроров».
В Испании, за которую на Key Buyers отвечал Анхель Лопес Армендарис – руководитель отдела зарубежного контента компании Mediaset Spain, выпускающей российские фильмы преимущественно на телевидении, – большей популярностью пользуются приключенческие боевики и экшн – их ставят в дневной эфир выходного дня, на второй по популярности слот после вечернего прайм-тайма. Самым большим успехом у испанских зрителей пользовалось «Притяжение» Федора Бондарчука, которое Mediaset Spain купили, даже не посмотрев готовый фильм, – так им понравились сценарий и компьютерная графика, которую они увидели в промо-материалах. «Притяжение», кстати, стало первым российским фильмом, который они поставили в прайм-тайм и не прогадали. Продолжение ленты – «Вторжение» – приобрели и вовсе после прочтение синопсиса, так как над сиквелом работала та же команда, что и над оригинальным фильмом, получившим высокие рейтинги. Анхель Лопес Армендарис признается, что большую часть российских картин они продвигают за счет экшна и компьютерной графики, а не за счет актеров, на которых ставка делается исключительно на национальном рынке. Хотя в Испании уже запомнили Данилу Козловского и Александра Петрова. Тем не менее, хороший экшн и визуал, как отмечает Армендарис, продаются лучше. Так, фильм «Легенда о Коловрате» привлек испанцев компьютерной графикой, напоминающей «300 спартанцев», а «Т-34» позиционировался как «"Форсаж" на танках», а вовсе не военное кино, которое в Испании особо не жалуют. В отличие, как выяснилось, от Америки.
«Фильмы о Второй Мировой войне в США и Великобритании входят в тройку самых популярных жанров или, точнее, поджанров. Но важно, по крайней мере в США, чтобы там были танки, самолеты, оружие, экшн, это не могут быть просто драмы, где люди в костюмах ведут разные разговоры», – уточняет Джордан Филдс, вице-президент по закупкам американской компании Shout Factory, которая выпускает российские картины на различных платформах.
Рынок на обочине: разножанровость или ставка на сильную сторону
Американский рынок – один из самых сложных для продвижения любого неанглоязычного кино, зрители там не любят читать субтитры, даже английский дубляж, как говорит Филдс, особо им не заходит. Поэтому работу с иностранным и, в частности, с русским контентом его компания начинала с анимации, где язык был менее важен. Успех у Shout Factory случился с фильмом Сарика Андреасяна «Защитники», по которому они заключили «шикарные сделки» с iTunes и Amazon, после чего тот стал самым рейтинговым полнометражным художественным фильмом на VOD-платформах, работающих по рекламной модели. Высокие показатели «Защитников» Филдс объясняет интересным сюжетом и главными героями, будто из фильмов Marvel. Выпускала Shout Factory фильм Андреасяна, кстати, после второй части «Стражей Галактики».
В целом Филдс соглашается с коллегами в том, что лучше на зарубежных рынках работают приключенческие жанры, а также ужасы и фантастика, где важна именно визуальная составляющая, а не имена актеров или режиссеров, по большей части за рубежом не известные. Непосредственно в продвижении проектов главную роль в США, по словам Филдса, играют постеры. Так, например, российский хоррор «Русалка. Озеро мертвых» зацепил сначала байеров, а потом зрителей именно постером – для американского рынка его даже не стали особо менять, так как «в изображении была история, по нему сразу можно понять, о чем фильм, его настрой». Так что Джордан Филдс советует российским кинокомпаниям обращать большое внимание именно на графические материалы: чем больше вариантов постеров, кадров со съемок есть у проекта, тем выше шанс сделать из них полноценное промо.
Если в среде независимых дистрибьюторов наше жанровое кино снискало популярность (хотя эксперты сходятся во мнении, что страна производства для добротных хорроров и экшнов не является брендом), то для многих гигантов российский контент все еще остается экзотикой. И здесь дело, как считает бывший вице-президент по международному сотрудничеству стриминг-сервиса Netflix Эрик Бармак, как раз в том, что у России нет, грубо говоря, своего жанрового лица.
Именно благодаря Бармаку на Netflix в свое время появились испанский «Бумажный дом», индийские «Сакральные игры» и немецкая «Тьма», за счет которых американский стриминг-гигант расширил аудиторию в других странах, причем не только в тех, откуда пришел контент (например, «Тьма» стала одним из лидеров просмотра в Бразилии). Продюсер отмечает, что каждый из таких зарубежных проектов ассоциируется и у него, и у зрителей с сильными сторонами кинопроизводства той или иной страны. «В Испании – прекрасное чувство драмы, в Скандинавии – традиционно лучшие детективы, а с Россией у меня вопрос – в чем ваша сильная сторона», – говорит Эрик Бармак. Для него, как и для многих других крупных зарубежных продюсеров, Россия – страна с уникальным кинематографом (по большей части советским), Тарковским и классической русской литературой, которой, по мнению Бармака, как раз бы не помешало множество современных экранизаций. Возможно, именно поэтому американский продюсер считает, что Россия могла бы сделать ставку на научную фантастику, по которой можно снимать не только фильмы, но и сериалы, в том числе анимационные. В качестве яркого материала для «сериала мечты» он привел повесть братьев Стругацких «Пикник на обочине», по мотивам которой был снят «Сталкер» Андрея Тарковского.
Однако Бармак признается, что ситуацию на российском рынке кинопроизводства он практически не знает, а по ощущениям «в России много талантливых режиссеров и сценаристов, но запускать проекты здесь сложнее», так как доступа к хорошим идеям нет. И в этом плане такой виртуальный рынок контента действительно может стать окном в мировое производство для России. Напрямую об этом на маркете никто не говорил, но очевидно, что оффлайн-рынок в том же объеме, что есть сейчас в онлайне, был бы – с учетом санкций и в целом не самой позитивной повестки дня по отношению к нам – вряд ли возможен. К тому же, по давней отечественной традиции, зачастую все киномероприятия для зарубежных гостей у нас превращаются в бесконечные прогулки по Красной площади и посиделки в ресторане «Пушкин» – таких, что до по-настоящему деловых переговоров доходят потом лишь немногие. Деловой онлайн – с такими информационными дискуссиями, питчингами и шоурилами уже готового контента – выглядит гораздо продуктивнее. А с учетом пандемии, когда остановлены практически все съемки и кинематографисты всего мира имеют больше возможности поработать дома и провести переговоры, не отвлекаясь на вопросы продакшна, очевидно, что результаты Key Buyers все-таки не заставят себя ждать. Хотя, конечно, полноценные готовые проекты, сделанные в копродукции или при участии крупных зарубежных партнеров, выйдут из-за пандемии еще не скоро.
Страховки и финансовые риски пандемии
Перед лицом пандемии оказались равны все. Мировое кинопроизводство остановилось несколько месяцев назад, и Москва тут исключением не стала. Потихоньку и по правилам безопасности съемки продолжали проводиться, по словам президента Международной ассоциации кинокомиссий Джесс Коноплия, только в Австралии и Иордании, хотя, очевидно, далеко не в тех объемах, что были до пандемии. И самой большой проблемой стало страхование: обязательный во многих договорах пункт форс-мажора, раньше вписываемый, скорее, ради формы, теперь стал неотвратимой реальностью.
Проблему покрытия такого неожиданного страхового случая частично решили пока только в Австрии и Франции. В последней, как рассказала основатель компании Maneki Films и Full House, продюсер Дидар Домери, был создан фонд, который частично покрывает затраты компаний, пострадавших от коронавируса, – так, чтобы они могли возобновить хотя бы какие-то из своих проектов. Однако эти страховые выплаты предназначаются исключительно местным компаниям, которые занимаются национальными проектами; средства фонда не покрывают расходы на заграничные съемки и выплаты иностранным сотрудникам. Но сейчас разрабатывается еще и общеевропейское страховое решение.
В Китае, который первым пострадал от пандемии, правительство тоже пытается поддержать кинобизнес. Так, менеджер по проектам Китайско-Европейской ассоциации продюсеров кино Bridging the Dragon Фань Чжан рассказала, что в конце февраля Пекинский культурный фонд объявил, что планирует финансово поддержать проекты, которые должны были быть выпущены в период кризиса, и фильмы в стадии производства, и многие компании уже получили эту помощь. Одной из первых китайских киностудий, возобновивших работу, стала Hengdian World Studios. После снятия карантина, по словам представителя студии Александра Хэ, производство продолжили 108 съемочных групп, 25 из которых уже завершили съемки. На территории студии строго соблюдаются санитарные меры: работники проходят ежедневную медицинскую проверку, площадки ежедневно подвергаются дезинфекции, а за соблюдением всех норм пристально следят государство и СМИ. Большинству стран это еще только предстоит. Александр Хэ при этом отмечает, что обеспечение безопасности и закупка медицинских и санитарных средств обошлись компании в 10 млн юаней (1,4 млн долларов).
О том, что новые санитарные нормы, по которым теперь будут жить киногруппы всех стран, увеличат стоимость съемок, говорил и российский продюсер Александр Кессель. По его словам, риск возобновления производства сейчас действительно огромный – если протокол действия во время съемок есть, то на случай, если вдруг кто-то из участников группы заболеет, вариантов, кроме как вновь остановить съемочный процесс и отправить всех как минимум на двухнедельный карантин, нет.
С чуть меньшими опасениями к возобновлению съемок, впрочем, относятся зарубежные коллеги Кесселя. Так, в Исландии с ее небольшой плотностью населения и небольшим количеством случаев коронавируса (сейчас, как говорит глава Исландской кинокомиссии Эйнар Хансен Томассон, каждый новый случай заражения показывают в новостях), съемки по новым правилам уже осуществляются. «Все идет хорошо, и в этом прелесть низкого количества населения в большой стране», – отмечает Томассон. Возобновляются при этом съемки не только местных проектов, но и зарубежных – страна открывается для иностранцев. Туда можно приехать либо уже с тестом и справкой, что нет коронавируса, либо сделать тест в аэропорту и подождать результат в отеле, либо отсидеть двухнедельный карантин и при отсутствии симптомов спокойно заниматься работой.
Восстановление индустрии и время новых возможностей, в том числе для России
На Исландию, впрочем, даже европейские коллеги пока смотрят с осторожностью, наблюдают за восстановлением кинопроизводства. Например, в Чехии, где съемки возобновились в мае, пока занимаются только национальными проектами, хотя в стране до этого снималось множество иностранных фильмов (часто Чехия, кстати, играла в кино и роль России). Далеко не все зарубежные партнеры, по словам главы национальной кинокомиссии Павлины Зипковой, готовы приехать на съемки, так как количество заболевших в Чехии все-таки больше, чем в условной Исландии, да и статистика по заболеванию пока в динамике. Сейчас, кстати, кинокомиссия, работает и над инструкциями на предмет заболевания коронавирусной инфекцией членов съемочных групп непосредственно на площадке.
Ситуация с развитием копродукции и вообще съемками масштабных проектов с учетом новых правил, действующих практически по всему миру, – и правда, одна из самых болезненных. Во время пандемии в России, например, как рассказывает продюсер Артем Васильев, были остановлены съемки военной драмы Алексея Германа-младшего «Воздух», где было много масштабных сцен, а значит ограничение в 50 человек на площадке соблюдать было просто невозможно. Кроме того, такие большие проекты подразумевают съемки и в других странах, что в нынешних условиях затруднительно. «Воздух» остановили, как отмечает продюсер, минимум на полгода. Что будет дальше – неизвестно. Но дело не только в технологиях, как уверен тот же Васильев, но и в художественном воплощении смыслов, которые, конечно, в результате пандемии претерпели ряд изменений. Так, у продюсера был запланирован еще один проект, где действие разворачивается до пандемии, причем в четырех странах, это была «история о свободной жизни», но если не учесть обрушившиеся на нас реалии последних месяцев, очевидно, что проект уже не будет выглядеть современным.
На восстановление индустрии – в части технологий и смыслов – почти все участвовавшие в Key Buyers спикеры отводят полтора-два года. В это время большинство компаний сосредоточатся, скорее всего, на небольших национальных проектах. Тем не менее, уверена продюсер студии СТВ Наталья Дрозд, забывать в этот период о копродукции, которую Россия по большому счету только начинает развивать, ни в коем случае не стоит, так как съемки с участием нескольких государств – «это не вопрос путешествий, а вопрос совместных расходов», довольно ощутимых не только при производстве масштабных проектов, но и, например, небольших фестивальных драм, которым копродукция обеспечивает большее количество смотров и впоследствии - зрителей.
Тем не менее, урок пандемии, как уверен оптимистичный представитель HBO Джей Роу, сплотил мир, пусть и по такому не самому веселому поводу, и отрасль, которая теперь будто бы сравнялась – если не технологически, то уж точно морально. Вынужденная пауза и адаптация к новым реалиям – это время новых вызовов и нового креатива, проверка, которая оставит в строю самых сильных, смелых, находчивых и не унывающих представителей киносреды.
Для России пауза, на которую поставили кино по всему миру, – возможность догнать остальных, наконец-то встроиться в индустрию и стать полноценной частью, хорошо подготовиться к приему съемочных групп, которые до пандемии нашу страну особо не жаловали, и не забывать о различных механизмах поощрения кинематографистов. Например, о системе рибейтов, которая пока работает еще далеко не во всех регионах и только для производителей национальных фильмов. По словам замминистра культуры Максима Ксензова, по рибейтам на федеральном уровне, а значит подходящим и для иностранных кинематографистов, уже принято постановление правительства, и Минэкономразвития уже изыскивает на это необходимые средства. Из-за пандемии, конечно, все происходит не так быстро, как хотелось бы, но и до нее отечественная бюрократия была главным тормозом для международного сотрудничества. Может быть, в этом вечном бумажном вопросе нынешний сложный период сравняет Россию с другими странами – так, чтобы через год-два, когда кинопроизводство все-таки (есть надежда) полноценно возобновится, наша страна станет не только полноценным поставщиком контента, но и во всех смыслах комфортной для съемочного процесса. И Москву, Петербург, а затем и другие российские города наконец перестанут снимать в Румынии, Чехии или Болгарии.
Ссылки по теме
Тимур Бекмамбетов спродюсирует для Universal пять скринлайф-проектов
Британская платформа купила права на «Содержанок»
Крупнейший онлайн-кинотеатр Китая покажет «Аванпост»
15 самых успешных российских фильмов в зарубежном прокате
Свежие комментарии