У тебя, кажется, давно не было интервью и каких-то публичных разговоров.
Да, я уже отвык, что моя персона в контексте каких-то событий может быть кому-то интересна. Раньше этого было относительно много, в основном связаного с моей группой OQJAV, хотя это и нишевый музыкальный формат.
Есть ощущение, что тебя потеряли?
Мне нравится быть затерянным, я вообще люблю прятаться. Прикольно, что как будто ты еще не задала вопросы, а интервью уже началось.
Пока оно официально не началось, хочу сказать, что за зум-формат нашего разговора переживаю вдвойне…
Знаешь, я даже пять концертов по зуму сыграл. Зритель за какие-то вменяемые деньги покупает билет, я выхожу с гитарой, мы как-то общаемся. Это очень камерные штуки: как-то был один человек, как-то была парочка, однажды было пять. В этом даже что-то есть. Этот формат еще во время карантина придумал Саша Гагарин из группы «Сансара». Ладно, перейдем к твоим вопросам.
«Фрау» снимали в Перми, для режиссера Любови Мульменко это родной город, для тебя тоже. Вы, как часть какой-то творческой тусовки города, наверное, были знакомы?
Нет, на удивление. Мы познакомились на пробах. До них сталкивался только с произведениями Любы как автора сценария – смотрел «Верность» и «Как меня зовут». При этом мы с Любой учились в одном вузе, у нас совсем небольшая разница в возрасте. Еще у нас есть действительно близкие, не просто знакомые, а друзья. И мы почему-то не встречались раньше. Это очень странно.
Ты называешь себя случайным актером кино. Как ты попал в фильм «Фрау»?
Насколько мне известно, я запрыгнул в последний вагончик. То есть Лиза была утверждена довольно давно, и у нее одни за одними случались парные пробы. Как ты, наверное, знаешь, в кино очень важно не просто, какими способностями обладает тот или иной актер. Самое важное – ансамбль. В общем, претенденты на роль Ивана не устраивали Любу, несмотря на то, что на эту роль пробовались в том числе более талантливые ребята, чем я. Просто они не подходили. Кстати, до проб Люба про меня тоже ничего не знала. Может быть, ассистент или кастинг-директор ей сказал, вот, посмотри, есть такой чувак необразованный, может быть, он подойдет. В смысле, у меня есть высшее образование, но оно юридическое, а не актерское…
И как ты себя чувствовал на пробах?
Это были первые и на данный момент единственные пробы, когда я чувствовал себя почему-то хорошо. У меня проб было совсем немного. Одни – формальные довольно-таки. То есть режиссер знала, что меня утвердит. Это был фильм «Город уснул» Марии Игнатенко. Пробы, скорее, были по камере, у меня там и слов нет почти. Что касается «Человека из Подольска», то там пробы я завалил. Но режиссер Семен Серзин каким-то образом меня отстоял: убедил продюсеров, что это персонажу на руку, он везде ошибается.
А на пробах «Фрау» я не боялся совершенно, потому что знал, что я музыкант. У меня не было никаких задач, амбиций и ожиданий про кино, поэтому я был очень налегке. Просто понимал, что сегодня происходит такой-то день и будет событие в виде проб. Ну, интересный, значит, день. И я просто пошел его встречать.
У твоего героя Ивана очень нетипичная речь. Ты, будучи человеком, которому работа с текстом не чужда, мог как-то влиять на сценарий, или это изначально был такой авторский язык, ни на что не похожий?
В первую очередь, Люба – мастер слова, в ее слове очень развито присутствие. В принципе, это касается всех ее работ, что я видел. «Фрау» не исключение. У Ивана очень живой и особенный язык, и в нем много черт пермского чувака. Например, чисто уральская история – добавлять ко всему «так-то». То есть я, будучи пермяком, так бы не придумал. Иван – всё-таки сильно не я. Но он очень мне понравился. В течение времени я его полюбил. То есть на сценарном уровне я его полюбить не успел. Он меня раздражал. И я даже советовал Любе присмотреться к другим кандидатам вместо меня.
На сценарном уровне он был не совсем понятен?
Нет. Понятен, но бесил. Я думал, неужели у меня такая странная органика, что меня зовут на эту роль? Но, начиная как раз-таки с проб, я понял, насколько Иван не искусственный, и начал его любить. Ведь чаще всего мы понимаем про себя в партнерстве. И в данном случае одно дело, когда ты читаешь сценарий, и там нет отражения. Совсем другой момент, когда ты встречаешься с режиком и актрисой, и все сразу оживает, ты вдруг понимаешь, как отскакивает мяч.
У Ивана такой сказочный советский способ существования и мысли. Тебя это в нем бесило? Что он оторван от мира.
Да-да, но одну из первых эту черту я в нем и полюбил. Дело в том, что опять-таки, с одной стороны, мы все время существуем в партнерстве и отражении. А с другой стороны, очень важно сохранять мир, который принадлежит только тебе. И потрясающе, что у Ивана этот мир существует и он ему верен. С объективной стороны он странный и, наверное, бессмысленный, но смысла в принципе не существует. И каждый из нас его как-то обретает... Ты знаешь, мне друг однажды сказал: «Прикинь, Вадюха, у меня появилась страсть. Пэшн. Я начал коллекционировать ножи». И это так интересно, что его коллекционирование ножей никак не относится к реальному миру. То есть он посредством этого не улучшает свои бытовые условия, не помогает семье. Более того, он вместо того, чтобы брать какой-нибудь дополнительный заработок, тратит время на развлечение, по сути он не развивается, а мог бы учить иностранные языки или осваивать высшую математику... Но он просто сидит в чатах с чуваками, торгуется. И это его секретик, его какой-то большой мир. Ну, может быть, он внутренний мир. Но внешнего мира не бывает. Мы из своей тыквы все равно выпрыгнуть не можем. И классно, когда человек в этом честен с собой. Короче, я думаю, что с внутренним и внешним миром у Ивана все в порядке. Он честнее очень многих. И очень круто, что он не стесняется и отстаивает свой мир. Хочет называть женщину фрау и называет так до конца.
Насколько тебе помогало, что съемки проходили в родном городе? Это же какая-то суперкомфортная история?
И да, и нет. В моем случае она была, скорее, сентиментальная, нежели комфортная. Дело в том, что с 2008 года я живу в Москве. И, наверное, году в 2018 я приезжал в Пермь и понял, что мне, кажется, придется снять гостиницу. Это странное ощущение.
Так что съемки были про сентимательное. Особенно открытые локации в центре города – это всё места детства, отрочества, юности. Улицы, где много чего происходило, какие-то драки, убегания от гопоты. Потом мы снимали часть сцен в Пермском государственном университете, где мы с Любой учились. Только я на юриста, а она на филфаке. Еще снимали студ-клуб. Знаешь, что это? Короче, переводится студенческий клуб. Там всякие студенческие весны, КВН и всё-всё-всё. Ну, естественно, я там много участвовал. Может быть, много больше, чем хорошо учился. В общем, мне кажется, на съемках все было на своих местах. То, что это Пермь, больше помогало Любе.
У Любови Мульменко в фильмах часто рассказывается трагическая история любви, когда двое не могут быть вместе. Почему Ивану и Кристине тоже не удается? Что им мешает быть парой?
Да ничего не мешает. В принципе, они же какой-то период вместе просуществовали. Думаю, они признательны друг другу за это время. Так или иначе, сейчас скажу банальность, но мы приходим в мир одни и уходим из мира одни. И здесь весь вопрос, как к этому относиться. Ну, с одной стороны, меня совершенно потрясает, когда я вижу на улице парочку, ему 90, ей 87, они уже все скрюченные, а идут за ручку. Это правда прекрасно смотрится. Но если что-то идёт не так, то совершенно нормально расставаться. Думаю, встреча Ивана и Кристины – не ошибка в любом случае. Им нужно было пройти такой путь, в том числе для того, чтобы убедиться, что они из совершенно разных миров. Когда я единственный раз смотрел фильм, мне было очевидно с первой их встречи, что они не могут быть вместе. Хотя я знал сюжет… А они взяли и стали. Это же какое-то чудо. И пусть это чудо продлилось не много лет, а сколько-то, наверное, месяцев, но оно продлилось. В финале они выходят из этой истории счастливыми и освобожденными. И, возможно, без этой истории они бы не смогли двигаться дальше, как-то развиваться. В общем, знаешь, я когда был маленький, то есть юный, то радовался, когда парочки вокруг меня расстаются. Потому что влюбиться, встретиться — это не мудрено, а вот вовремя расстаться — это сложно. И я понимал, что парочки, когда это делают, они как раз-таки совершают верный шаг. Когда люди расстаются, не бывает так, что они неправы. Расставание всегда верно, потому что оно не может не произойти. Да и вообще, никто не обязан существовать вдвоем все время. Мне кажется, Ване нормально одному и Кристине в каком-то смысле тоже.
Разгадывая кроссворд, Иван пишет, что одиночество – это смертный грех. Какое у тебя мнение по этому поводу?
Мне вообще кажется, что этот фильм про одиночество и есть в первую очередь. Я агностик и мне сложно рассуждать на территории греха и оценки греха. Думаю, что одиночество – это норма. Точнее так. Это очень тяжело. И с одной стороны, банальщина про «человек приходит один в мир и уходит один». С другой стороны, одному быть невозможно. На этом противоречии мы все и держимся.
Есть же вечная история про разделение понятий уединения и одиночества. То есть ты, например, как Иван, приходишь в лес, сидишь на озере у проруби, смотришь на солнце, улыбаешься. Одинок ли ты сейчас? Нет. Но ты абсолютно подключен к себе, ко вселенной, ко всем условным проявлениям условного боженьки. Солнышко там, снежок, рыбешка какая-то. Все нормально, все происходит. Одиночество, мне кажется, это в том числе такая нехватка. Я думаю, это слабость. Нам всегда одиноко, когда мы такие лоу даун. Когда мы слабые. Другое дело, насколько это стремно по отношению к другим? Нет, не стремно. Мы вправе когда-то перезагружаться и быть в таком слабом состоянии. Это же точно так же, как иммунитет организма.
Я так и не поняла, как ты попал на пробы в «Фрау». У тебя есть какой-то агент или заинтересованное лицо в киноиндустрии?
Дело в том, что я не мыслю какой-то кинокарьеры. Но с радостью снимусь в классном проекте, если такой появится. Я уверен, что попал на пробы «Фрау» из-за фильма «Человек из Подольска». Точно не знаю каким образом, но кто-то Любе обо мне сказал. Когда меня позвали на пробы, мы с моей близкой подругой Дашей были на Горном Алтае. Мне написали, что хотят связаться с моим агентом. У меня не было никакого агента. И я предложил Даше им побыть. Может быть, она по-прежнему мой агент?
А ты знаешь, кстати, что тебя за роль Ивана номинировали на премию «Белый слон»?
Кажется, мне Люба говорила об этом. Думаю, все премии работают на фильм. Я очень люблю Любу, Лизу, фильм и все, что с ним связано. Буду рад и победе. Ну, короче, я совершенно не против разных «Оскаров», «Эмми», «Грэмми» и прочее. Только мне не нужно ставить их на полки. У меня вообще с этим как-то и сложно, и легко. Иногда кто-нибудь дарит мне мой портрет. Что мне, блин, с ним делать? Мне-то он зачем?
В прошлом году в конкурсе фестиваля «Короче» показали короткометражку «Теплое», где вы вместе с Игорем Титовым играете в мужчин-завоевателей. А еще леопард, надувной фламинго и в саундтреке музыка из вашего проекта «Дед, Игорь и Оглобля». В общем, что это было?
Это был фильм нашего друга, автора песен и драматурга Миши Чевеги, который он снял в рамках обучения на курсе кинорежиссеров. Было очень весело. А все, что связано с группой «Дед, Игорь и Оглобля» я люблю отдельно, это какая-то супер отдушина. То есть и у Игоря Титова есть свой проект, и у меня есть условно свой проект OQJAV, но он уже отрастил себе бороду, что запрещено. И в проекте «Дед, Игорь и Оглобля» мы вытворяли все, что хотели. Когда ты занимаешься музыкой и она тебе приносит какой-то доход, это означает, что ты занимаешься музыкой профессионально. Но у каждого человека есть хобби. И у меня получилось так, что хобби стала тоже музыка. Я как бы от музыки отдыхал посредством музыки, просто совсем другой. У группы «Дед, Игорь и Оглобля» пока всего один альбом, и собственно половину этой музыки Миша использовал в фильме. А мы были только рады, потому что группу никто толком не знает. Пусть хотя бы на 200 человек больше узнают о ее существовании. Ну а после нашего с тобой интервью — уверен, группа возглавит мировые чарты.
Что значит «группа OQJAV отрастила бороду»?
Нельзя ни в коем случае стричь коврижки в нашем деле, то есть ездить на каком-то локальном успехе. То есть, ты знаешь, на какие кнопочки нужно надавить, чтобы возыметь вот такой-то эффект. С этим очень сложно бороться и бороться совершенно необходимо. Сейчас такой задачи не стоит, и я не могу сказать, что это коллектив, «отрастивший бороду», потому что сам коллектив не то чтобы активно существует. То есть мы видимся раз в год, и это душеспасительно и прекрасно. И в этот момент кажется, что мы свежее некуда.
«Фрау» в прокате с 14 марта.
Свежие комментарии