Как вы попали в этот проект, все-таки вы работали с Федором Бондарчуком, Кириллом Серебренниковым, а «Кома» снята дебютантом.
Вот это мне и понравилось, потому что с дебютантами зачастую гораздо интереснее работать. Я очень люблю слово «перформанс», я такой перформер-авантюрист, и, как только познакомился с Никитой, то подумал, что «Кома» – это абсолютно чистый лист, на котором есть только идея, а как всё в итоге будет, никто до конца не знает. И меня это зацепило. Причем история мне понравилась очень – она интересная, необычная, особенно для палитры нашего русского кино, где любят, в основном, социальные драмы. А тут многое можно было попробовать, прощупать.
Интересно, что Никита пришел из области компьютерной графики, которая сейчас только развивается в нашем кинематографе, и он, в общем, один из ключевых людей в этой индустрии. Насколько его режиссерское видение отличается от других постановщиков?
Никита с нами работал как режиссер еще до съемочной площадки – мы на протяжении месяца встречались, читали сценарий, разговаривали всей командой, всей группой актеров, намечали точки – кто за что отвечает, кто как двигается. Задача была создать этот внутренний тремор, мотив музыкально-драматический, именно мир и состояние комы. Получилось или нет, конечно, оценит зритель, но у нас была абсолютно честная работа. Мы все подробно обсуждали и вместе делали. Никита же отвечал и за графику фильма, ему было очень сложно, и мы это знали, поэтому долго и плотно готовились, обсуждали заранее, а потом уже вышли в прямом смысле слова в поле.
Не было ли у вас некого актерского опасения, что собственно мир «Комы» будет получать больше зрительского внимания, чем актерские работы?
Честно говоря, я об этом не думал. Может быть, даже если такое было бы, я был бы не против, потому что иногда хочется просто молча посмотреть на красивые пейзажи, заняться «разглядыванием» этого мира. И если вдруг будет отвлечено внимание, это нормально. Главное, чтобы актеры не мешали, а если эффект будет другой, то это уже, наверное, наша ошибка. Но я надеюсь, что здесь такого нет. Мне самому было очень интересно, как всё в итоге будет выглядеть с точки зрения визуализации.
Отличается ли вообще актерская работа при работе над фильмами, где много компьютерной графики?
Есть актеры, которые вообще абстрагируются от всего – погружаются во внутренний мир своего персонажа и играют, вне зависимости от того, снимается фильм, где потом будет наложена компьютерная графика, или снимается психологическая драма в интерьере какой-то квартиры. Это все зависит от индивидуального подхода. Лично мне наоборот интересно играть с тем, чего нет, визуализировать такие новые миры, пробовать создавать в таких условиях нечто новое.
Как раз, если говорить про миры, то в определенный момент в «Коме», как мне кажется, есть отсылки к мирам Стругацких. Просил ли вас Никита что-то специально читать или смотреть при подготовке к съемкам?
Мне кажется, в фильме есть не только отсылки к тем же Стругацким, это такая совокупность разных культурных кодов. Мне «Кома» даже чем-то напомнила картину Ларса фон Триера «Меланхолия» – именно в плане пейзажности. Я уверен, что у Никиты всё было накоплено, специально он нас ничего не заставлял читать или смотреть. Это такой процесс творчества, мозг суммирует то, что ты видел, и создает нечто своё. В «Коме» референса какого-то точно не было, хотя я видел, что многие писали про фильм «Начало» Кристофера Нолана. Но у нас все исходили исключительно от самих себя и собственного воображения. Вот, кстати, что меня еще подкупило в Никите – то, что он очень добрый, трепетный, тонкий, глубокий, но при этом ранимый человек, и в этом плане мы очень сильно похожи. Просто я в силу своей какой-то нарощенной наглости научился фильтровать, использовать некую защитную реакцию. А Никита в этом плане очень открытый человек. И даже его компьютерная графика отличается, в ней присутствует такая правильная меланхолия, которая создает, а не разрушает.
Очень интересный и совершенно разноплановый в «Коме» актерский состав.
Не знаю, специально ли так сделал Никита, но мы все действительно очень разные, со своим подходом к делу, и в том, чтобы наш состав мог гармонично существовать на экране заключалась огромная работа. Когда собирается такой разножанровый ансамбль, это всегда очень сложно. Я был безумно рад работе с Антоном Пампушным, Милошем Биковичем, с Любой Аксеновой, конечно же. Безусловно, с Константином Лавроненко – единственным нашим «каннским львом», с которым мы знакомы еще с «Мушкетеров», и его я был рад видеть, как никто другой. Вся наша команда потрясающая.
Помню, когда мы с вами виделись на съемках фильма Кирилла Плетнева «Без меня», вы сетовали на романтизацию вашей внешности в кино.
Да, над этим надо работать. Ловлю себя на мысли, что не могу играть что-то другое, потому что я по своей сути добрый человек, хотя иногда могу быть гневным и резким.
В театре при этом у вас совершенно другой, самый разноплановый материал.
Здесь вы правы – в театре палитра существования у меня гораздо шире. В кино у меня на самом деле всё только начинается, и я этому безумно рад. Надеюсь, потихоньку начнет развиваться у нас фантастический жанр, причем самых разных направлений. В этом жанре мне очень интересно работать, потому что я вижу в нем какую-то свою правду, и актерских возможностей в нем, как ни странно, очень много. Меня часто спрашивали, чем зацепило «Притяжение». И я отвечал: «Ребят, вы серьезно? Вам предлагают сыграть инопланетянина! Без всяких щупальцев». А в «Коме» ты попадаешь в совершенно другой мир, играешь архитектора, не какого-то супергероя. Мне как раз нравится сейчас тенденция, когда героями становятся вопреки, и здорово, что фильмов именно с такими персонажами становится всё больше.
Фильм «Кома» в кинотеатрах с 30 января.
Ссылки по теме
Фильм «Кома» выйдет в прокат более чем в 20 странах
Свежие комментарии