На Международном фестивале дебютного кино в Новой Голландии – так куртуазно назван новый смотр авторского кино в Санкт-Петербурге, который будет проходить до 28 августа, можно посмотреть ряд интересных работ, отобранных командой амбициозных киноведов под руководством Алексея Артамонова. Для просмотра фильмов необязательно искать Набережную Адмиралтейского канала – программа фестиваля представлена на онлайн-платформе Nonfiction.film. Владислав Шувалов рассказывает о фильмах конкурсной программы фестиваля, отмечает оригинальные аспекты, призывая всецело пользоваться преимуществами эпохи локдауна, и смотреть кино в Сети.
Политической подоплекой докудрамы «Жираф» (2019, ФРГ-Дания, реж. Анна Софи Хартманн, 87 минут, «Основной конкурс») служит проект строительства тоннеля под проливом Фемарн-Бельт, разделяющим Данию и Германию. Длительное время о пользе и вреде тоннеля шли обсуждения, случались протесты. Как известно, к настоящему времени проект получил необходимые согласования, и тоннель будет построен в ближайшие восемь лет. Главная героиня фильма – немецкий этнограф – по заданию краеведческого музея фиксирует свидетельства, артефакты, фрагменты обитаемых пространств для формирования заключения об исторической ценности жилищных построек и инфраструктуры датского острова Лолланн, которые по несчастью оказались расположенными на территории, отмежеванной под строительство дорожных трасс и тоннеля. Как следствие, постройки должны быть снесены и утилизированы.
Тоннель в фильме выступает проектом будущего, сопровождаемого пропагандой межгосударственного строительства как начала эпохи невиданного процветания и европейской гармонии (новые рабочие места, близость островов к континенту, взлет экономики, рост скорости перемещения: говорят, по туннелю можно будет доехать из Дании в Германию за несколько минут, тогда как паром проходил это расстояние за два часа). Приукрашенные перспективы закатывают в асфальт любое несогласие, ставящее себя поперек общественного благоденствия.
Фильм реализует игровой сценарий на основе действительной фактуры и массовки, играющей роль самой себя. Героиня (актриса Лиза Ловен Конгсли) посещает дома, предназначенные на слом, фотографирует то, что может иметь этнологическое значение, беседует с реальными жильцами, которым предстоит высылка, – прикасается к артефактам утраченной или уготовленной к исчезновению реальности. Часть фильма занимает прочтение чужого личного дневника, найденного в заброшенном доме. Кажется, что игра с тенями мимолетности героине ближе, чем общение с живыми людьми, требующими внимания и настаивающими на своем.
Параллельно развивается история польских гастарбайтеров, прокладывающих оптоволоконный кабель для будущей гигантской стройки. В сюжет вплетена романтическая линия - во многом предопределенная связь героини-этнографа с юным польским строителем. Любовная история не очень помогает сюжету, но будирует новый взгляд на тему бесприютности для всех. В то время как героиня скучает на праздном застолье немецких креативщиков, польские рабочие бастуют из-за задержки зарплаты (оказывается, в Дании тоже кидают на деньги).
При чем тут жираф? В реальности строительство тоннеля сопровождается критикой защитников дикой природы (что осталось, впрочем, за рамками фильма). Кроме того, жираф – самое узнаваемое животное в мире. Узнаваема и реальность фильма, что, впрочем, не делает её непознаваемо-манящей, несмотря на очаровательную маринистику и безлюдный скандинавский пейзаж. Не исключено, что из-за нехватки энергетики места режиссерка гальванизирует документальную основу игровой надстройкой. «Жираф» с «высоты» своего взгляда показывает бесцветность новой фактуры. Глобальная европейская жизнь безвольно течет – в старость и опустошение, вынужденное соседство с мигрантами, приговор к бытовым неудобствам и регулярным переездам. Одни покидают родные места во имя неписаного общественного блага, другие – в погоне за заработком. Поразительно, что люди, у которых по сути отбирают дома для расчистки территории под строительство, пассивно принимают свою участь. Даже на камеру (уж чего безопаснее), они не позволяют некорректных высказываний, при том, что их дома датируются позапрошлым веком и вмещают в себя память трех поколений.
Тоннель призван заместить устаревшее паромное сообщение. При этом в фильме паром выступает не только старорежимным механизмом переправы. Это место, где время встает на паузу, люди, пребывающие в вынужденной остановке, имеют шанс познакомиться, передохнуть, вместе выпить, подумать о том, откуда они едут, куда и зачем. Взаимосвязь бытовых картин подчеркивает мнимую экологичность европейских занятий, за которой скрывается новый виток упадка, подгоняющего людей в неопределенное завтра. Поляк-строитель, работая на очередной стройке в далеком краю, пропустил, может быть, последний день рождения своего деда. Этнограф равнодушно фотографирует натюрморты, а в остальное время не знает, куда себя применить, кроме чтения чужих писем. Цивилизованные реноме обнажают риск утраченных и невозвратных ожиданий.
Те немногие имена создателей «Жирафа», которые известны (режиссер Марен Аде, выступившая продюсером «Жирафа», актриса фильмов Ангелы Шанелек – Марен Эггерт), определяют понимание стилистики ленты в контексте следа «Берлинской школы» - немецкого авторского кино двадцатилетней давности, для которого были характерны приемы медленного повествования, значимость топографии, пристальное отношение к реализму, ограниченное созерцательным участием. Фильмы «Берлинской школы» объединяло опознание мира как территории открытости, на которой предпринималась попытка зафиксировать бесконечность универсума, выявить совокупность жизненных явлений без видимого вторжения в них. Эстетически непреодоленная реальность множит стереотипы, но сохраняет шанс для маневра последователей.
Медлительность фильма «Жираф» выступает противодействием разрушительной быстроте времени. Казалось бы, зачем при таких жертвах менять паром на тоннель. Вместе с тем, онтологически, паромная переправа, пассажир которой вынужденно бездействует, пока его везут, не соответствует автомобильному туннельному сообщению, которое не предполагает приостановки движения. Мир требует инвестиций, поток которых не должен остановиться. В плену беспощадно утекающего времени протестует не только медлительность как прием (пауза созерцания), но и феномен памяти как попытка соотношения опыта и состояния личности с качеством изменения среды. Аккуратно подстриженные лужайки и изящные сахарные домики, построенные на века, с любовью к родному месту, оказались обречены на рукотворное вымирание. Из дневника минувших времен проступают перипетии частных переживаний, которые героиня заимствует, проецируя на собственные чувства. В сцене вечеринки польские мигранты делятся воспоминаниями о своих семьях, оставленных на родине.
Быстрота изменений портит нравы. Люди не успевают сойтись и пережить полноту впечатлений. Адюльтер героев закончился, едва начавшись. Изменения наступают друг на друга так быстро, что последующее не опознается как трагедия утраты предыдущего. Но историческая динамика неумолима. Грустная реальность скреплена выводами европейского архнадзора: «ценности не представляет, сохранению не подлежит».
Фильм «Жираф» доступен на платформе Nonfiction.film. с 14 до 28 августа.
Свежие комментарии