С 15 по 24 августа в московском киноцентре «Октябрь» в восьмой раз пройдет «Докер» — Международный фестиваль, показывающий самые выдающиеся, актуальные и заметные образцы авторского документального кинематографа. Несмотря на сложную геополитическую ситуацию в мире и рвущиеся культурные связи между Россией и другими странами, команде фестиваля удалось собрать интересную и разнообразную программу. За десять дней зрители смогут увидеть и обсудить вместе с авторами, психологами и журналистами 65 новых фильмов из 25 стран мира, большинство из которых будут показаны в нашей стране впервые. Фильмы этого года — призеры и участники престижных киносмотров 2021 и 2022 годов, среди которых Берлинский кинофестиваль, IDFA в Амстердаме, Hot Docs в Торонто, Visions du réel в Нионе, CPH:DOX в Копенгагене и многие другие. В этом году главная тема фестиваля — объединение, сохранение связей. Мы выбрали шесть самых интересных фильмов программы.
«Красная Африка», Россия-Франция, фильм открытия, основной конкурс
К началу 60-х годов прошлого века на политической карте появилось 17 независимых африканских государств, бывших колоний разных европейских государств. Советский Союз одним из первых начал налаживать дипломатические отношения с ними, щедро предлагая всевозможную помощь в техническом, социальном и культурном развитии под лозунгами новой идеологии равенства и братства. Режиссер, историк кино и художник Александр Марков собрал многочисленную хронику 1960-х и 1970-х, показывающую, как развивались отношения молодых африканских государств и СССР. Многочисленные советские делегации постоянно сопровождали видеокамеры, фиксирующие радостные встречи политических лидеров и обоюдную готовность к дружбе и сотрудничеству, а также стремительную смену уклада жизни простых африканских людей, уверенно встающих на путь социализма. Вот Леонид Ильич Брежнев осматривает плантации бананов и ананасов, наблюдает работу лесорубов в Гане, вручную рубящих огромные красных пород деревья. А вот выставка достижений советской промышленности, на которой африканцам демонстрируется техника: робот, зажигающий спичку и дающий прикурить, кухонная техника и все остальное – от часов до автомобиля «Волга», от велосипеда до космического спутника. Женщины, конечно, толпятся в отделе тканей — черная красотка примеряет меха. В продуктовом отделе африканцы открывают для себя чай из самовара и груды продуктов, точь-в-точь как на картинках из поваренной книги. Жители Гвинеи знакомятся с книгами — листают томики Пушкина и Ленина.
Следом, конечно, ответные визиты: новоиспеченные африканские лидеры, многие из которых стали позднее в своих странах диктаторами, самопровозглашенными пожизненными президентами. В Москве, Ленинграде, Ташкенте их встречают с почетом: одному показывают спектакль «Отелло», где чернокожего мавра играет раскрашенный советский артист, другому – Эрмитаж, третьему вовсе оказывают честь стоять на Мавзолее во время парада. Африканская молодежь, приехавшая учиться в Москву, делится впечатлениями на хорошем русском. Вопрос «Так ли было все лучезарно?» не задается напрямую, но рождается сам собой. Марков не разбавляет хронику авторским комментарием и интертитрами, используя для высказывания лишь монтаж и работу со звуком, которая, впрочем, не такая филигранная, как в монтажных работах Сергея Лозницы, но звук полностью перезаписан, и на нем строится логическая и эмоциональная связь между эпизодами. Иногда слышен реальный дикторский голос тех времен, рассказывающий об освобожденных народах. Или выступления советских комсомольцев: «Ленинский комсомол, вся советская молодежь выражает свою солидарность и поддержку в упрощении международных позиций в деле закрепления достигнутых успехов». Бурные аплодисменты.
«Джейсон», Нидерланды, основной конкурс, ДокТерапия
Герою фильма, показанного на Амстердамском фестивале документального кино IDFA, 22 года, и у него есть жизненная миссия, ради которой он дает согласие съемочной группе присутствовать с камерой на его психотерапевтических сессиях, хотя все, что он рассказывает специалисту – невероятно личное. Латойя – одно из трех имен, данных ему при рождении. Это женское имя. Теперь он официально Джейсон. У него все руки в порезах, которые он наносил себе с 12 лет. Ему необходимо проработать травмы, которые, по его словам, лежат в его голове в трех ячейках. Постепенно он открывает каждую из них – для того, чтобы помочь другим травмированным детям, оказавшихся в похожей ситуации. И он больше не хочет, чтобы его считали жертвой. Первая ячейка – домашнее насилие, отцовские побои, оскорбления, плевки в еду. Третья – пережитое в младшей школе множественное изнасилование со стороны трех мужчин. И, наконец, вторая…
Но не все сразу. Эпизоды психотерапии перемежаются кадрами сегодняшней жизни молодого человека. Джейсон проходит стадии гендерного перехода и готовится к операции по удалению груди. Еще он читает книги по психологии и хочет получить образование, нагнать сверстников. Ему не удалось закончить 11 классов, потому что он оказался в специальном учреждении по опеке. И это тоже травма. Вторая ячейка. Подростковый приют, по внешнему виду напоминающий тюрьму. Жестокое отношение людей, которые призваны защищать права детей – полицейских, опекунов, вожатых. Парень выступает на телевидении и рассказывает, что службу подростковой опеки нужно не к 2030 году постепенно упразднять, как считает общественность, а закрывать прямо завтра. Его путь – не только преодолеть свои травмы, но и изменить мир, помочь в создании условий, чтобы дети из трудных семей могли обрести нормальную жизнь.
«Живой», Россия, основной конкурс
Вопросы памяти – живой и мертвой, забронзовелой – исследуют в этом фильме режиссер из Санкт-Петербурга Константин Селин. Главного героя зовут Дмитрий Поштаренко – художник, реквизитор, автор многих выставочных работ. К своим 32 годам он уже удостоился Ордена за заслуги перед отечеством II степени, в фильме об этом ни слова, но было не лишнем заглянуть в Википедию. В начале фильма мы наблюдаем за работой Поштаренко в поисковом отряде – это его увлечение с детства. Члены отряда проводят раскопки на месте боев под Петербургом, находят кости убитых солдат, пытаются определить их личность по косвенным признакам (медальон, свернутая записка в гильзе), а если это удается – связываются с родственниками. Прошло уже 80 лет после войны, не осталось живых свидетелей, а множество семей так до сих пор ничего и не знает о пропавших дедах. Помочь людям обрести прошлое и воскресить память – главная миссия Дмитрия. Но орден он получил не за живую поисковую деятельность, а вот за что. Восемь лет назад, в 2014 году он начал создавать трехмерные панорамы больших военных сражений, которые отличались от уже существующих военных диорам тем, что зрители не смотрели на них со стороны, а находились как бы внутри. Тогда Поштаренко было 24 года. Самая известная работа — историческая панорама «Прорыв» в музее-заповеднике «Прорыв блокады Ленинграда», величиной в 500 кв.м, открывшаяся в 2018 году.
Константин Селин снимает Дмитрия и его команду в процессе создания этой и других подобных выставок. Процесс монументальный, трудозатратный. Панорама вместит в себя окопы, блиндажи, траншеи, здания, оружие и множество замерших посреди боя фигур в униформе того времени. Люди создаются по фотографиям реальных солдат. Каждая фигура – это конкретный человек с именем. Случаются и исторические персонажи. Некоторые – родственники самого Поштаренко. У каждого обязательно есть биография, которую потом вкратце расскажут посетителям экскурсоводы. На втором плане, следуя довольно популярному режиссерскому приему, Селин дает радио-новости, в которых обсуждается обострение отношений между Россией и Украиной. Застывшие люди выглядят очень реалистично, хоть и жутковато. Поштаренко говорит своему деду (отношение с ним – еще один сюжет фильма), что панорамы – его дети, и они воспитывают других детей. Спорный вопрос, воскрешает ли память музей восковых фигур, или оскверняет ее? Кажется, что солдатские кости на белой бумаге, разложенной на месте раскопок, выглядят живее. В любом случае, на глаза экскурсантов во время визита навернутся слезы, а одна из героинь, родственница солдата, которого вернул ей поисковый отряд, процитирует Рождественского: «Если мы войну забудем – вновь придет война».
«Дневник наблюдений за природой и трудовой деятельностью человека», Россия, конкурс короткого метра Doker Shorts
В советской школе ученики младших классов вели дневник наблюдений, который должен был научить ребенка всматриваться в окружающие сезонные явления природы и детально записывать увиденное. В нем предлагалось не просто зарисовывать лист осины и отмечать дни с осадками в календаре погоды, но и отвечать на всяческие каверзные вопросы. «Запиши, когда и где ты увидел в первый раз в этом году грача. Число, месяц». Эти тетрадки, которые и в современной школе, наверное, есть, все ненавидели и заполняли обычно в конце учебного года как бог на душу положит. Питерский режиссер Тимофей Зубров-Андреев (по первому образованию — ботаник) берет за шаблон своей замечательной и лаконичной (30 минут) картины такой вот дневник советской школы за 2-й класс и начинает наблюдать. Его герои – работники лесхоза Псковской области, изменяющие лес. С виду совершенно простые и даже прозаичные мужики Вован и Генка и их коллеги Андрюха и Игорек, кабы не их необыкновенная работа. Круглый год они ходят по чащобам области, замеряют лес, подсаживают новые деревья. Их инструменты — буссоль (чтобы определять азимут), мачете (чтобы проходить через бурелом и делать отсечки) и мерные нитки.
Наблюдение за природой и людьми длится, как заведено по школьному распорядку, с начала осени до конца мая. Каждый эпизод фильма помечается страницей из того самого дневника наблюдений, полное название которого стало заголовком фильма. «Когда появились первые проталины?» «Подчеркни, какой дождь во время грозы». «Какие растения ты посадил весной?». Замерщики пробираются вперед, с шутками-прибаутками и сигаретой в зубах. Такая работа для них – обыденность, а не таинство. На контрасте, что работает на мощную иронию, — монотонный инфантильный авторский голос, сопровождающий героев из-за кадра. «Да куда мне, левее-правее, бл*», — вопрошает один из мужчин. «Сегодня они отмерили 2,5 га леса. Пахло грибами и опавшими листьями», — комментирует режиссер. Зритель тоже становится наблюдателем и очень быстро понимает, что навык этот небесполезен и требует развития (но не школьного). От оптики человека зависит все. Как именно и в каких обстоятельствах мы наблюдаем явление или человека, неизбежно влияет на нас, — к такому выводу приходит и режиссер, точнее его наивное закадровое альтер-эго. Браво!
«Портреты будущего», Аргентина, программа Let IT Doc
Экспериментальный, визуально сложный арт аргентинской режиссерки Вирны Молины, которая, используя огромное количество образов, размышляет о будущем во время пандемии Covid-19. Она ищет его следы в различных снимках, видео, картинах прошлого, выпусках новостей, использует кадры из футуристических фильмов (например, «Метрополиса»). Кто знаком с работами канадца Гая Мэддина, тот поймет и легко представит себе такое кино.
До пандемии Вирна работала над фильмом о правах женщин, работниц метрополитена. Не смогла закончить, но и не бросила совсем. Работа ее стала размываться и видоизменяться, соответственно тому, как расползался и трещал по швам мир вокруг нас. Вирна снимает из окна дома, перебирает семейную хронику, ищет кадры в интернете, проектируя новую реальность, подбирая картинки, соответственные ее эмоциям. Моделируя, перемежая или совмещая друг с другом апокалиптические изображения и свидетельства прогресса, она не просто ищет образы, но задает вопросы о будущем, о времени, размышляет о будущем поколений. Социальная изоляция как тишина, остановка заставляет ее погрузиться в тему очень глубоко, связать общественные и политические проблемы своей страны с личным пространством и мыслями, которые она озвучивает вслух. Поскольку будущее формируется из проекций прошлого, она также говорит и о человеческой памяти, самосознании, общественных интересах, а также о влиянии на все это политической ситуации. Ее мысли порой сумбурны, а порой — оборачиваются изысканными формулами: «Диктатура похищает воспоминания», «Время линейно, от прошлого в будущее, от жизни к смерти», «Человечество убьют не бомбы, а вирус». Кто знает, кто знает.
«Анамнез», Германия, программа ДокТерапия
Штефан сидит в Брандербургской тюрьме за убийство женщины. Его пожизненный срок смягчен до 15 лет, и через несколько месяцев осужденный выйдет на свободу. Сам он говорит, что не вернется к преступлениям, потому что старый стал, и у него совсем теперь другой образ жизни. В документальном фильме Криса Райта и Стефана Кольбе, побывавшем ранее на Берлинале и IDFA, свою историю подробно рассказывает сам Штефан. Только он не хочет показывать лицо, поэтому авторы придумывают иногда показывать его со спины, а иногда – разыгрывать его монолог с помощью куклы. Последняя выглядит довольно зловеще, а управляют ею и озвучивают две женщины. Брандербургская тюрьма выглядит чистенько и весело. Может не вся, но та часть, которую показывают в фильме – это практически офисные коридоры с веселенькой цветной плиточкой на стенах. За одной из дверей ведутся бесконечные курсы психотерапии для заключенных – групповой и личной. Авторы картины просят Штефана перечислить все курсы терапии, которые он прошел. Список довольно внушительный, поскольку Штефан принял участие в одной из самых прогрессивных в Европе программ реабилитации преступников под названием «Мужественность и идентичность». Так как преступление Штефана связано с подавленной сексуальностью, а отношений с женщиной у него никогда не было, терапевт как-то даже хотел привести к нему проститутку, настаивая на том, что до освобождения надо познать сексуальный опыт, и желая проконтролировать его реакцию. Заключенный сначала согласился, но потом передумал.
Несмотря на то, что фильм по-немецки эмоционально прохладен, в нем довольно много тем для размышления. Психологи в картине говорят, например, интересные вещи о вранье. Дескать, вранье подразумевает стыд за то, что ты совершил, поэтому оно лучше правды. Наиболее опасны те преступники, которые не врут, они считают в основном, что все сделали правильно и не пытаются казаться лучше, скрывая преступления или истинные мотивы. История Штефана, с виду скромного и добропорядочного человека, также будет рассказана в фильме подробно: авторы изучат его прошлое, начиная с детских лет до совершенного преступления, в попытке понять, что делает человека убийцей; это врожденное свойство, приобретенное или следствие каких-то обстоятельств. Хотя ответа так и не найдут. Зло непостижимо, а можно ли его излечить с помощью психотерапии, никто не знает. На эту тему можно будет поговорить и с психологом после окончания сеанса на ДОКере.
Расписание сеансов
Билеты на сайте кинотеатра
Ссылки по теме
Кинофестиваль «Докер» откроется фильмом «Красная Африка» о дружбе черного континента и СССР
Гран-при «ДОКера» вручили венгерской картине «Её мамы»
Как меня зовут: Что посмотреть на фестивале «ДОКер»-2021
Фестиваль «ДОКер» откроется канадским триллером «Портрет»
В Москве покажут документальные фильмы о пожилых людях
ДОКер-2020: Никогда не поздно стать счастливым!
Гран-при ДОКера получил «Хозяин оленей» Ксении Елян
Кирилл Плетнев, Илья Глинников, Тимофей Трибунцев, Таисия Вилкова впервые увидели «Россию с неба»
Как получить деньги на документальный фильм в Европе
ДОКер-2019: 5 лучших фильмов конкурсной программы
5-й Международный фестиваль ДОКер покажет Россию с неба
Свежие комментарии