На питерском фестивале дебютного кино с витиеватым названием и аббревиатурой NHIFF продолжают показывать скромные работы малоизвестных авторов, предоставляющих возможность окунуться в многообразие интересов, увлечься нестандартными формами изобразительного мышления и подумать о значительных вещах. В условиях сохранения вынужденной дистанции почти все фильмы можно увидеть в сети на платформе Nonfiction.film. Владислав Шувалов не без вдохновения рассказывает об очередном конкурсном фильме, в котором обычные письма могут выступать медиумами прошлого и драйверами настоящего.
В сложном названии «MS Slavic 7» (2019, Канада, реж. София Богданович, Дера Кэмпбелл, 64 мин., «Основной конкурс») закодирован артикул библиотечного фонда Гарвардского университета, под которым числятся 25 писем польской поэтессы Зофьи Богданович к польскому писателю Юзефу Виттлину, номинанту Нобелевской премии. Письма были написаны в эмиграции в первой половине 60-х годов, когда Богданович переехала в Торонто, а Виттлин проживал в Нью-Йорке. Неочевидная тематика объясняется тем, что фильм снят потомками поэтессы. Режиссеры, они же сценаристки София Богданович и Дера Кэмпбелл (последняя исполняет в фильме главную роль) исследуют состояние, при котором образуется связь между памятью и фактами, правдой одного и реальностью для всех. Несмотря на личностный характер заявки, важно пояснить, что фильм не скучен, а механизм раскодирования интереса к собственным корням имеет прозрачное построение и несет универсальный посыл.
Героиня погружается в переписку прабабушки в читальном зале Хоутонской библиотеки. Настоящее время растворяется вокруг нее и обволакивает теплыми объятиями романтических порывов и невысказанных признаний. От академической рутинности исходит образ уютной невинности современного человека, безоружного перед бездной открытий. Работа с первоисточниками дает повод для суждения и интерпретаций, несет референциальную функцию и напитывает субъекта новыми чувствами. Можно предположить, что фильм прежде всего встретит приветствие в гуманитарной среде, знакомой с практикой архивных исследований и возникающими на этом пути казусами и причинно-следственными связями. Занимательно и лаконично выстроены характерные эпизоды фильмы (смешные наставления архивариуса новоявленной посетительнице читального зала).
Письмо – как форма контакта, вид извещения, акт творческого самовыражения, – утратило свою актуальность и сегодня отменено коротким обменом в мессенджерах и быстрой связью по скайпу. Смысл в длительном дотошном описании событий отпал ввиду нехватки времени и появления альтернативных средств передачи информации. Героиня не без удивления и удовольствия вертит в руках письмо, которое сворачивается в конверт. Один из утраченных видов письма – специальная почтовая бумага для сообщений складывалась и запечатывалась так, чтобы снаружи можно было написать адрес; отдельный конверт предполагал наличие дополнительной бумаги, что увеличивало вес письма и его стоимость. Аккуратно и полным образом, от края до края и с обеих сторон исписан листок. Письмо представлено как произведение искусства, единица бесконечности человеческого творения, которая будет вызывает интерес и через полвека, и через век, при условии, конечно, если мир будет нуждаться в библиотеках и документарных хранилищах.
Работа в архивах предполагает наличие филологического терпения, в некотором смысле, сладостный круговорот явлений и предметов, признание культа книги и документа. Первое, что бросается в глаза в начале фильма, когда героиня разгружает дорожную сумку в номере гостиницы: она вынимает из нее большое количество книг. Кажется, что кроме книг в багаже не останется места ничему другому (хотя там найдется еще несколько вариантов сменной одежды и в качестве приятной изюминки - бутылка вина). Иллюзия бесконечности порождается расширением опыта за счет раздвижения горизонта эмпирического вглубь времени. Перечни и списки, стопки книг, архивные короба, бумага чистая и исписанная, инструменты записи – символы блаженного тихого труда, образ незамутненной радости для зрителя, признающего себя вечным студентом.
Мир меняется не только революциями на улицах, самые радикальные изменения происходят под воздействием книги. Героиня удивляется открытости и изобилию написанного, простоте и широте непосредственности, которые можно было передать письмом, растрогав душу обитателей другого века.
Нарратив фильма складывается во многом феноменом тактильности. Крупным планом часто показывают руки, которые бережно и участливо ощупывают письма, раскрывают подлинники, а затем по складкам собирают их вновь, держат карандаш и делают записи, раскладывают слайды на стекле диапроектора. Акцент на моторике расширяет языковое разнообразие фильм. Прямой контакт через артефакты оказывается более обжигающим, чем связь с родственниками на семейном празднике, между которыми осталось мало что общего.
Не стоит думать, будто бы фильм ценен пылью библиотечных полок и раскопками чужой негероической судьбы. Лента Богданович-Кэмпбелл содержит комические элементы (семейное торжество по случаю алмазной свадьбы, борьба с кофейной машиной, с которой не может справиться гуманитарий). Тетя героини рассказывает, как будучи растроганной у Мемориала жертвам Холокоста в Берлине, она расщедрилась на подаяние уличным попрошайкам, вдобавок к полученной мелочи укравшим у нее айфон. Ироническое напоминание о всегдашней паршивой овце в благородном семействе – на домашнем торжестве льется славословие и польские сентиментальные песни, но, когда героиня предлагает сделать выставку работ прабабушки-поэтессы, в ответ прилетают лишь обвинения в дилетантизме и алчности. Извечный вопрос, может ли потомок, или просто любознательный человек со стороны, присваивать чужой опыт во имя собственного вдохновения, игнорируя всевозможных приказчиков, в том числе по линии пристрастных родственников.
Бумажное письмо создает портал между настоящим и будущим, вкладываясь в него сообщением как частицей внимания, соучастия, души. Адресат, вскрывая предназначенный ему конверт или «секретку» (сложенный лист которой надлежит аккуратно разрезать по склеенным краям), получает месседж из прошлого. Прочтение отложено длительностью пересылки и доставки: читатель бумажного письма всегда пребывает в будущем времени. Люди, писавшие друг другу письма вне прямых нужд и деловой необходимости, были связаны тем, что в фильме называется «жаждой родства». Героиня впечатлена посланиями, сравнивая почтовые листы в развернутом виде с птицами, которые раскинули свои крылья, испещренные почерком как оперением. На границе, где фрагменты семейного архива обретают значение всеобщей реликвии, создается элегия о ценности каждой фамилии и бренности экспонатов ее слагающих, трудностях перевода и сохранения, беззащитном очаровании тех земных благ, которые люди придумали, чтобы делиться теплом и не терять друг друга в бурлящем потоке времени.
Ссылки по теме
Новая Голландия-2020: «Жирафа» спрятали в тоннель
Свежие комментарии