«Послание к Человеку»-2018: «День Победы» Сергея Лозницы. Обращение к духу великих предков

В Санкт-Петербурге стартовал XVIII международный кинофестиваль «Послание к человеку», на котором прошла российская премьера документальной ленты Сергея Лозницы «День Победы». Мы уже писали об этой картине с Берлинского МКФ, где в начале года произошла ее мировая премьера, но к первому показу на родине победы решили взглянуть на фильм еще раз - возможно, несколько под другим углом. 9 мая 2017 года. Жители бывших советских республик празднуют в берлинском Трептов-парке День Победы. Поют военные песни из пантеона военных песен, танцуют, зачитывают имена погибших, гуляют в форме и презентуют банку с землей (!) из Бреста родственнице пожилой дамы, прошедшей войну. Всё это время камера Сергея Лозницы традиционна бесстрастна и стратегически занимает позицию потерявшегося невидимого мальчика: как бы в толпе, но и отстраненно, без акцентов, без видимой оценки. Она, впрочем, выдастся в монтаже за несколько минут до финала, но первый час заставляет сомневаться, где ситуация, а где реакция на нее. Иными словами - совпадает ли режиссерское высказывание с тем, что видится зрителю, и есть ли оно вообще в этом бесстрастном наборе сцен, опаленных жаром нежных. Дело в том, что в Трептов-парке народные гуляния в честь Дня Победы, лишенные привычных в отечественных реалиях глянца и медийного рупора официоза, превращаются в некий языческий праздник. Это не просто дань памяти, не просто гордость за родственников и акт благодарности, но попытка сопричастности через ритуалы (то есть буквально - обращение к духам великих предков). Марширующие солдаты, вьющиеся в танце и выводящие старинные песни женщины, перечет имен - все принимает характер какого-то древнего празднества, где необходимость определенных действия гораздо важнее, чем их осмысленность (ну в чем такая уж важность - вывозить землю из Бреста?). В этом и заключается сакральность праздника - в его зашкаливающей мистической силе, к которой и пытается припасть это неуловимое для разделения на фигуры народное тело (как в «Событии»). Разоблачение приема происходит в финале, когда толпа оказывается в церкви: ритуальность фильма проговаривается уже в лоб. Вместе с тем обрядная составляющая не единственный вектор картины: чтобы не выглядеть однобоким в столь пикантном вопросе, Лозница дает кадры с немцами, которые ошиваются в том же Трептов-парке. В частности, немецкие коммунисты вещают о потерянной великой стране, а случайный прохожий начинает уверять, что в Западной Германии жили нелюди, а всю её армию выстроили недобитки из фашистских генералов. Если «День Победы» хочется смотреть как сборник безуминок - вот отличная возможность. Ну и нельзя не сказать, что все сцены из праздной жизни (в эпизодах, конечно же, появляются российские байкеры), перебиваются красноречивыми барельефами, на которых война запечатлена с подлинным трагизмом, без оголтелого героизма. Эти врезки важны по двум причинам. Очевидно, что Сергей Лозница рифмует визуальное построение картины с пресловутыми барельефами, как бы уравнивая их. Иными словами - документальная камера фиксирует новые барельефы, развивающиеся в реальном времени (также это порой источник занятных совпадений, особенно скульптурной композиции и закадровой песни). Но не менее важно, что эти современные ожившие скульптуры из жителей стран-частиц СССР, очевидно, и показаны глазами этих мифических персонажей, участвовавших в Великой Отечественной войне. То есть «День Победы» - это кино, увиденное статуями, которые благодаря нео-языческим ритуалам обрели роль незабытых предков. Можно сказать, что Лозница экранизировал немолодой мем «Ну что, потомки, как вы там?».