В непростые ковидные времена Сергей Безруков силами своего именного Фонда решил сделать публике подарок — создать спектакль-праздник, способный отвлечь и развлечь зрелищностью, легкостью, остроумием. «Это комедия с замечательным горинским юмором, который я так люблю», — говорит режиссер.
Предпремьерные показы «Казановы» начали играть еще полгода назад, причем на разных площадках в Москве. Поскольку это не репертуарный спектакль МГТ, сцену Губернского театра каждый раз приходится брать в аренду. То есть, «Казанова», по сути дела, обычная антреприза. Сначала немного обкатали, даже свозили в Воронеж, официальную премьеру предъявили только сейчас.
Для антрепризы первым делом необходима звезда. Тут вопросов нет, невозможно быть более звездным, чем всегда был и есть Сергей Безруков. Свое имя он получил в честь Есенина, позже ставшего для него любимым поэтом, 25 лет назад даже удостоился Госпремии, сыграв его. Родители явно запрограммировали актерскую судьбу сына на постоянный взлет. На огромную одаренность и судьбу со знаком «успех». На талант влюблять в себя зрителей, всегда быть в центре внимания. Когда-то, сыграв Сашу Белого в «Бригаде», он стал на тот момент единственным кумиром для страны. На красной дорожке «Кинотавра» аплодисментами, криками, свистами толпы перекрывал славу Олега Янковского.
В этом актере всё «сверх». Сверхэнергия, сверхжелания, сверхжажда сыграть всё, сыграть всех. У него уникальные способности имитатора, абсолютный слух. Безруков человек сотен голосов и перевоплощений. В легендарных «Куклах» на НТВ переиграл за кадром чуть ли не всех политических персонажей. Говорил узнаваемыми голосами Ельцина, Жириновского, генерала Лебедя, да кого угодно — и этим покорил нас.
Работоспособность Безрукова поражает. Он готов одновременно играть в театре, сниматься в кино, выступать со своей рок-группой, руководить театром, продюсировать. Это какая-то 24 часа работающая электростанция, дающая жизнь свет, радость, слезы и снова радость. В нем живет вечная молодость. Жажда воплощений и преображений. Страсть отдавать свою солнечную энергию любым персонажам, переполняющим его изнутри, сыгранным и не сыгранным. В этом актёре изначально есть порох, пылкость, кураж, он словно проглотил атом солнца, как любил говорить его учитель Олег Табаков.
Безруков в роли Джакомо Казановы влетает на сцену в расшитом камзоле и парике, сыплет с идеальным произношением большими цитатами и отдельными словами на итальянском: «Мамма мия, прего, дестино (судьба), скерцо (шутка)». Он улыбается, уверенно обольщает дам на сцене и зрительниц в партере, движется как Фигаро здесь, Фигаро там, даже поет кусочек арии из оперы Моцарта, с которым был дружен Казанова.
На сцене условная сказочная «Россия». Зима, идет снег, скрипят полозья, выкатываются сани, колокольчик под дугой… Эффектно. Заплутавшего в метели знаменитого итальянца встречают две деревенские по виду бабы (Елена Киркова и Юлия Куварзина), они же фрейлины императрицы Екатерины Второй (Янина Соколовская).
Покорить сходу всех влюбляющихся в него женщин, вступить с ними в связь для Казановы не вопрос. Но — вот тут «новизна» трактовки образа главного соблазнителя всех времен и народов — никто ему не нужен, кроме матери, память и которой он хранит, и таинственной Генриетты (Карина Андоленко на портрете), любовь с ней у него была всего три месяца и давно, а сердце ранено навсегда. Так что ненасытный любовник оказывается вполне целомудренным. Никого не охмуряет и в постель не тащит. Скорее, наслышанные о любовных победах великого сердцееда русские решительные тетки, сами пытаются приобщиться к несметному числу его любовниц. А ему, бедолаге, приходится уклоняться от их похотливых поползновений, да еще учить Императрицу как накрепко привязать к себе фаворита и неверного любовника. Граф Орлов (Сергей Сафронов) появляется на сцене топлесс, в алых штанах и белоснежном парике, словно персонаж комикса.
Юмор в «Казанове» прост и незатейлив до крайности. Джакомо Казанова предлагает Государыне реформировать почту России, сделать стопроцентную рассадку в театре, объясняет, что свидание – это «встреча прекрасного с бокалом красного». Шутит: «Нужно быть терпимыми к мужчинам, которые носят пеньюар. Вся Европа терпит, терпите и вы!». Уверяет, что России следует дружить с Америкой. «Отчего-то не хочется», отвечает правительница. Зато «Таврида теперь наша», говорит она.
Почему-то не пригодилась автору пьесы подлинная цитата из сочинений Казановы: «Если бы Вольтер был истинным философом, ему следовало бы хранить молчание… Народ должен пребывать в невежестве для сохранения общего спокойствия в стране».
Кстати, об авторе. Пришлось навести справки. Дебютирующий в драматургии 37-летний писатель Андрей Ларионов, художник комиксов и писатель, оказывается, автор многих, якобы известных, романов – «Широко шагая», «Священный звон», «Библия мира, меча, света и огня», «За горизонтом горизонт». Уже одни названия дают ясно понять – сходства с сатирическим, лирическим, ироническим и мудрым талантом Григория Горина нет ни малейшего. Проблема пьесы «Казанова» — в том, что в ней нет вообще никаких проблем, а безразмерная форма вмещает минимум содержания. Спектакль длиной почти в четыре часа не просто трудно, а практически невозможно держать на одном обаянии главного исполнителя и режиссера. Хотя режиссерский почерк Сергея Безрукова после успешного «Дяди Вани», поставленного им в прошлом сезоне, уже имеет свои занятные приметы и стиль. Обязательны огромные портреты. В чеховской пьесе он поставил на сцену громадные изображения Карины Андоленко в роли Елены Андреевны. В спектакле «Казанова» возвел до полутора этажей свои собственные. Имитация физической любви Войницкого (Сергей Безруков) с портретом Елены, можно сказать, вывела Губернский в ряды прогрессивных театров, думающих иначе. Но в той постановке спектакль держал Чехов, его совершенная пьеса.
В «Казанове» текст разрушает все. Как бы ни стремился заполнить собой все сцену исполнитель главной роли. Он увлечен, он царит, он счастлив, это его бенефис. На манер эстрадного певца показывает, что пора аплодировать, публика подхватывает, радуется.
В сущности, Безруков – воплощенная мечта любого актера навсегда оставаться ребёнком, постоянно играть. В «Казанове» придумал по ходу дела быть медиумом, вызывать духов, изображая то Пифагора, то Петра Первого, а то и тетушку Агафью. Здесь ни одной секунды никто не стоит на месте, каждый движется, бежит, летит, хохмит. Перебор неизбежен. Самые стойкие зрители устают от бессмысленности. Действие качается маятником — из комедии в пошлость, из гротеска в пустоту. Даже в финальной тарантелле, под которую дружно хлопают в ладоши восхищенные поклонники бенефицианта, чувствуется облегчение. Спектакль закончился.
Свежие комментарии