- Ирина Юрьевна, вы настоящая звезда. Вам, наверное, в жизни проходу не дают?
- Конечно, в определённых местах меня знают, но я умею быть совершенно неизвестной. Вот я по улице иду, и никто никогда в жизни не скажет, что это «Интердевочка» (улыбается). Для меня же вопрос не стоял так, мол, «сейчас накачаю популярность, чтобы меня разрывали на улице», я всё время немножечко от этого бежала, всегда осторожной в этом была. Меня-то можете, пожалуйста, терзать вопросами – но у меня всё время был страх за родителей. За маму, за её восприятие.
- Зоя Васильевна Белова – большая актриса. Почему же вы волновались?
- Однажды к ней пришли журналисты, на гастролях. И она полагала, что они пришли брать интервью у неё. Она ведь больше меня заслужила! Я-то пользуюсь только тем, что родители мне дали. И вдруг мама поняла, что не она им интересна, что им нужна дочь. Она что-то рассказала про моих друзей, была очень откровенна в этом смысле, а потом плакала. Тогда меня это сильно тревожило.
- Но вы настоящий трудоголик. Откуда такие силы — закалка, привычка, физически тренировки?
- Я с пяти лет на сцене, выросла в автобусах, режима у меня не было – постоянные встречи, выездные спектакли. Едешь с театром в автобусе, спишь в пазике. Я шучу, что мама, как цыганка, меня таскала. В детстве она как-то оставила меня и брата Павла бабушке Арише, в честь которой меня назвали, вернулась, а я бабушку называю мамой, а маму – тётей. Мама в слёзы – как своего ребёнка могла оставить! Схватила меня под мышку — и вперёд. Я очень благодарна ей за всё, без неё бы меня такой не было.
- Похоже, у вас глубокая связь с мамой.
— И с папой. Я даже больше скажу, со всем своим родом! У меня очень сильный род, семья. Жена брата Вера, например, врач. И она до сих пор, хоть лет ей немало, ходит на вызовы к детям, несмотря ни на что. Для меня семья – самое главное, я всегда о ней думаю.
– Как вы считаете, можно назвать сериал «Мамы чемпионов» романом воспитания?
– Я не знаю. Меня родители воспитывали своими примерами, не нравоучениями.
– У вашей героини, кажется, другой подход.
- Она резкая, сильная… Знаете, после показа первой серии ко мне подошел спортсмен Владимир Сальников и сказал, что это – реальный тренер и в спорте по-другому быть не может. Результат зависит от времени – от секунды.
- Вы кого-то из них брали в пример, работая над ролью?
- Нет, я ориентировалась на себя, свою жизнь, свою маму. Это же всё взаимосвязано. Артисты – те же спортсмены, наше ремесло требует такой же силы, энергии, отдачи, концентрации. И я уже не могу по-другому: работа – мой кайф.
- В сериале сильно цепляет замысел, что дочь мамы-тренера сама становится тренером, и пробивает тему неразрешённых вопросов между мамой и дочкой.
- Это же вечная тема. Человечество не отменит всех ужасов этой жизни. Как и не заберёт у нас впечатления, радость, наши ощущения. Мы должны своих детей беречь, но нельзя делать из них идиотов. Я смотрю, как наши дети пашут на съемочной площадке и понимаю, что сама такой была.
- Спортсмены тоже уверяют, что без жёсткости нельзя. Как думаете, только в спорте или вообще?
- Вообще! Если человек хочет чего-то добиться. Например, детдомовские дети, с которыми я снималась, — уникальные. Другой мир, совсем другое восприятие жизни. На картине «Спартак и Калашников» у нас был Ярослав Рощин — 13 лет пацану, дикий волчонок. С ним надо работать, а он тебя не принимает! Обманывал, делал всё, что угодно. Запуганный, задёрганный человечек-человечище. Сюсюсканиям он никаким бы не поверил. Только по–честному, и мы стали коллегами. Журналистка какая-то его спросила: «Как же так, у вас есть бабушка, мама, а вы в детдоме?» И этот маленький человек, в 13 лет, взрослой тётеньке просто и по-взрослому ответил: «В жизни так бывает». И, кстати, он стал хорошем мужем и отцом. Мои мама и папа очень переживали о том, состоюсь ли я в профессии. Безумно переживали, ведь, если у меня не будет их любви и того кайфа, который они получали, мне будет очень плохо. Я просто знаю, сколько мама мучилась в политике ради нас, детей. Она была секретарем парторганизации, членом обкома. Но у нас дома никогда ничего не было из буфета, где было всё.
- А потом вы сыграли Фурцеву в одноимённом сериале...
- Да, я думала, что я тупая, когда выходила произносить «Наша партия – наш рулевой!», а язык просто не поворачивался произносить это. У меня не запоминается. А вот моя мама всегда говорила это сердцем и своими словами, потому что верила. А потом разуверилась, но это уже другой рассказ.
- Ирина Юрьевна, не скажете пару слов об «Одессе»?
- Я про этот проект парой слов не обойдусь, никак. Честно. Нужно отдельное интервью, и это для меня ещё не законченная история, потому что впереди озвучание.
- А будет ли третий сезон «Челночниц»?
- Надеемся, что осенью начнутся съёмки.
- Какой проект ждёте вы сами, прямо сейчас?
– «Мамы чемпионов», конечно — сама не знаю, что там, я его еще не успела посмотреть. И, безусловно, «Одессу». А дальше не знаю. У меня по жизни часто бывало, что загадывалось одно, а реализовывалось абсолютно другое. Когда-то мы долго работали с Сергеем Васильевичем Женовачом, который сейчас главный режиссер МХТ — это была целая страница жизни, сумасшедшая. Он меня спрашивал, кого я хочу сыграть в «Идиоте» Достоевского? Я тогда ляпнула, что, конечно, Настасью Филипповну. Серёжа мне говорит – ты, скорее, Аглая, чем Настасья Филипповна. Проходит время, и я играю Настасью Филипповну! Это была очень драйвовая роль, я её любила. Но сейчас я бы спокойно сыграла усталую старую перечницу — сидела бы и смотрела тупо в окно (смеётся).
Смотрите сериал «Мамы чемпионов» с 1 апреля на СТС.
Свежие комментарии