От нас чуть было не ускользнуло в бурном потоке информации феерическое интервью Ивана Охлобыстина режиссёру Валерии Гай Германике. В котором Иван, сидя на резном деревянном кресле в своей гостинной, объясняет, что генетически заложенная тяга к мессианству мешает россиянам преуспевать в массовом производстве качественных предметов быта.
Охлобыстин признался, что ещё в 2011 году почувствовал приближение «тёмных времен», которые поставят перед нами новые задачи. «Пришло время учителей. Нам не надо стесняться самих себя, пришло время решать серьёзные вопросы. Мы увязли в быте, мы стали мещане и нас это сжирает. Потому что мы, очевидно, нация, не способная жить вне миссианской парадигмы. Жизненное задание человека русского отличается от жизненного задания обычного европейца».
«Мы мессианский народ. Мы не умеем жить для себя, мы умеем жить для мира. Мы не умеем думать для себя. Мы до сих пор не научились, при том, что у нас прекрасные швеи и художники-дизайнеры, шить штанишки. Мы не научились. Как только это выходит на уровень массового производства, мы теряем к этому интерес. Как к производству светских машин, всего остального. Есть такая поговорка правильная: что бы не делал русский человек, получается автомат Калашникова. А это вот просто символ этого мессианского настроения.
Вот если где-то страдает негритёнок, отчего-то нам нужно всё бросить, взять автомат Калашникова и немедленно всех убить и отдать ему банан, чтобы он жил с бананом. У нас это есть. Русский мировой порядок рано или поздно, я уверен, будет установлен».
«У каждого народа есть своя национальная идея - это естественно. В своём болезненном пике, то есть в период процветания той или иной государственности, очень вероятна ситуация, когда великая национальная идея превращается в доминирующую идею глобального господства. Это было с поляками, это было с немцами, это было с французами. И только у одной нации на Земле (мы для этого созданы) есть противоположная национальная идея. Наша великая национальная идея - это анти-идея. Не допустить реализации всех остальных национальных идей. Чтобы мир оставался представленным во всех цветах, как Господь это заложил».
К таким убеждениям актёра привел опыт нахождения в церковной среде. «К тому времени я уже долго находился в церковной среде. На тот момент приходские круги были наполнены молодыми людьми, которые вышли из магмы 90-х годов. Чудом спаслись, чудом. Зависли над пропастью, но шагнули всё-таки в сторону материка. И в этой среде бытовало многих теорий эсхаталогического порядка. Большинство этих теорий носили иллюстративный вид - это просто подпитывало молодёжную веру. Но среди прочего был набор устоявшихся нарративов, которые до сих пор методично друг за другом исполняются».
Свежие комментарии