Кино

Анна Зайцева: «Мне понятны проблемы каждого нашего героя»

В онлайн-кинотеатре Premier продолжается показ третьего сезона популярного подросткового веб-сериала «Сама дура» с Полиной Гухман в роли Кристины, которой то и дело достается от незрячей сестры Маши в исполнении Елизаветы Ищенко. Проект «Сама дура» вырос из одноименной короткометражки, которая взорвала интернет уже почти пять лет назад, став одним из первых успешных отечественных проектов про и, что немаловажно, для подростков.
Новости СМИ2
Мы поговорили с режиссером и автором идеи сериала «Сама дура» Анной Зайцевой о работе с начинающими актрисами, секретах создания успешного подросткового контента и социальных темах, которые интереснее всего исследовать в зрительских форматах.

Анна Зайцева: «Мне понятны проблемы каждого нашего героя»

Давай начнем с короткометражки «Сама дура». Как она появилась?

Я вернулась с учебы в Чехии и решила снять короткий метр, причем усиленно придумывала для него идею. Меня до сих пор многие спрашивают, действительно ли у меня есть сестра или незрячие родственники. Но нет – это абсолютная фантазия. Сюжет короткометражки строится вокруг незрячей девочки, которая будто бы попала на шоу «Голос. Дети», но на самом деле так ее разыгрывает сестра. А началось всё с того, что в 2015 году я сама смотрела шоу «Голос. Дети» — тогда это был еще первый или второй сезон. Одной из участниц там была незрячая девочка, которая не сказать что очень хорошо пела, и к ней никто не повернулся. Но когда судьи поняли, что они не повернулись к слепой девочке, у них случился моральный коллапс: Билан целовал ей руки, Максим Фадеев чуть ли не сразу же заключил с ней контракт, хотя сама девочка, кажется, особо и не понимала, что происходит. И вообще выглядела, как такая залюбленная родителями и окружающими принцесса, что заметно было даже по ее манере разговора. Какого-то сострадания у меня она не вызывала, но я подумала, что это интересный персонаж. А уже дальше у нее появилась сестра. По идее, героя с ограниченными возможностями должно быть больше жалко, но в моей истории именно этот персонаж делает пакости и усложняет жизнь сестре. Интересно, что такой подход к персонажу с инвалидностью не только принес популярность фильму, но и признание, и международные награды именно за то, как транслируется тема инвалидности, потому что здесь Маша не была ущербной: она полноценный ребенок, со своими желаниями, со своими амбициями — и да — со своими плохими чертами, умением серьезно пакостить. Здесь никто нарочно не показывал девочку с ограниченными возможностями в идеальном свете, так чтобы ее было жалко. И за это я получила и призы, в том числе гран-при на Каннском фестивале о людях с ограниченными возможностями, и десятки сообщений от зрителей, у которых в семье есть такие дети: с благодарностью за правдивость.

Короткий метр стал популярным, но ведь до создания веб-сериала «Сама дура» прошло довольно большое количество времени.

Короткометражка была снята в 2016 году, но потом она еще путешествовала по разным фестивалям, так что на YouTube я выложила ее только в 2018-м, и она за короткое время набрала 24 миллиона просмотров. Но как развивать ее дальше, несмотря на количество поклонников и комментариев, что нужно продолжение истории, было не очень понятно. Тогда не было возможности снять веб-сериал, никто еще не слышал про ИРИ (Институт развития интернета – прим.ред.), платформы только-только начинали выпускать первые «ориджиналсы», но на такой короткий формат пока особого внимания не обращали. Так что всё это как-то повисло у меня в голове и душе. Примерно в то же самое время «Базелевс» предложил мне снять полный метр «Я иду играть», где не было еще готового сценария, но была заявка Ольги Клемешевой. Меня она заинтересовала, и я начала заниматься разработкой сценария, к которому позже подключилась Женя Богомякова, став в итоге основным автором. Причем в «Я иду играть» я сразу привнесла персонажей из короткометражки с той лишь разницей, что теперь обе сестры были зрячими. Хотя их характеры остались примерно теми же, даже главную роль в фильме сыграла та же актриса, что играла Кристину, Аня Потебня. Мы в принципе сразу под нее и писали сценарий. Буквально перед съемками этой картины я случайно узнала про ИРИ, который тогда только начал поддерживать интернет-сериалы, и тут же вспомнила про «Саму дуру». На «Я иду играть» мы работали вместе с продюсером Аней Шалашиной, и я ей предложила подать заявку в ИРИ – хорошо, что на том этапе готовый сценарий был не нужен, потому что до окончания приема заявок оставалась всего неделя. Мне помог бэкграунд короткометражки: на тот момент у нее уже было 30 миллионов просмотров, а у меня на канале почти 200 тысяч подписчиков. И вот, когда мы закончили снимать «Я иду играть», то узнали, что нашу заявку одобрили, но на то, чтобы снять сериал, у нас было всего три месяца. То есть за это время мы прошли путь от нуля букв в сценарии до выхода десяти серий, набравших свои миллионы просмотров, которыми мы могли отчитаться перед ИРИ. И спасибо им большое за то, что они дали возможность этому формату развиваться.

Анна Зайцева: «Мне понятны проблемы каждого нашего героя»

У вас уже третий сезон, который теперь выходит как раз на крупном отечественном стриминге Premier. Как вы прошли этот путь?

Еще на этапе подачи заявки в ИРИ мы подключили к проекту Женю Богомякову, которая стала главным автором сериала. Нашей изначальной концепцией была краткость серий – 15 минут, и в большей степени вертикальность, потому что это был единственный способ за короткое время написать 10 серий. Помимо Жени у нас было еще пять авторов — каждый участвовал в написании одной-двух серий, а в таком режиме можно работать, только если у тебя нет связной линии между сериями. Так что концепция во многом была продиктована производственной необходимостью. Кстати, в третьем сезоне серии чуть большего хронометража, но это не связано с какими-то условиями платформы, – просто мы так написали сценарий. И здорово, что платформы теперь берут разные проекты. Причем, как мне кажется, зрителям нравится смотреть такие короткие формы. Кроме того, к третьему сезону мы пришли с тем, что зрители хотят больше видеть любимых героев. Во втором сезоне горизонталь была чуть больше, в третьем еще больше. Так, например, если Денчик в первом сезоне у нас появлялся в четырех сериях из десяти, во втором его стало больше, а в третьем и вовсе вся горизонтальная линия связана именно с ним, потому что его обожают дети. Мы честно читаем все зрительские комментарии и, учитывая их, даже специально возвращаем некоторых персонажей. Как было с Даней Киселевым, который у нас играет Сережу, – для него мы специально написали несколько серий во втором и в третьем сезоне. Хотя, конечно, на это влияет не только прямое взаимодействие с аудиторией, но и то, что мы сами любим наших героев. Конечно же, мы с удовольствием вернули и персонажа Маши Лобановой – все-таки это единственная за всё время подруга нашей Маши, должен же у нее быть хоть кто-то. Так что процесс сочинения сериала у нас очень живой и зависит от многих факторов.

Выпуская короткометражку, ты думала, что проект обретет такую долгоиграющую судьбу?

Я точно не ожидала, что короткометражка будет столь популярна, потому что тогда даже не было таких примеров. Когда я ее выкладывала, смотреть кино на YouTube еще не было нормой. Это всё вроде было недавно, но это был какой-то другой мир. А с точки зрения моей карьеры, это был вообще очень интересный поворот, потому что я тогда уже снимала комедийные детективы для НТВ, очень симпатичный у меня получился сериал «Герой по вызову», где мужики с пистолетами бегали, я была с ним на фестивале «Пилот», и по итогам этой работы меня еще долго звали снимать процедурал, то есть абсолютно параллельная подростковой короткометражке творческая жизнь. И тут случился взрыв популярности в сети у моего короткого метра, который я сняла еще несколько лет назад, но выложила с запозданием на пару лет. И, например, Тимур Бекмамбетов и «Базелевс» нашли меня именно благодаря короткому метру. И кажется, теперь, наоборот, многие не знают, что я делаю разные вещи, и ассоциируют меня только с подростковым контентом.

Анна Зайцева: «Мне понятны проблемы каждого нашего героя»

Так получилось, что сериалом «Сама дура» ты в какой-то степени открыла актрис, которые стали все чаще зовут в другие знаковые российские проекты – это и Полина Гухман, и Лиза Ищенко, да и Маша Лобанова, кажется, стала чаще появляться на экранах. Как ты их нашла?

Думаю, с Машей Лобановой, скорее, совпадение. Я знаю ее несколько лет, и она много ходила ко мне на разные пробы, но мы с ней до этого ни разу не совпадали по персонажам, и как только появилась эта героиня, то я сразу сказала, что это Маша. Когда мы только писали сериал, то думали, что в нем будут сниматься девчонки, которые были в коротком метре. Но потом мы поняли, что они уже выросли, и если бы один сезон они еще могли бы с натяжкой поиграть в школьников, то сейчас бы уже точно выходили замуж. Поэтому за короткий срок пришлось искать новых героинь, которых так же сильно полюбят зрители. И это было очень ответственно и страшно. Когда мы нашли Лизу, у нее было совсем мало актерского опыта, что было видно на пробах. Но я очень сильно почувствовала в Лизе ее необычность: глядя на нее действительно можно было поверить, что она слепая девочка. Конечно, мы переживали, как она справится с тем, что будет происходить на площадке, – выработки были бешеные, текста нужно было знать много, косить глаза постоянно в кадре, что сильно усложняет концентрацию, а и Лизе, и Полине тогда было по 14-15 лет, так что, думаю, для них это колоссальный профессиональный опыт. Хотя Полина к тому моменту уже снялась в «Маше», но получилось так, что «Сама дура» вышла раньше этого фильма. Кроме того, Полина вообще чуть ли не с детства снимается, поэтому с ней, наверное, было немного проще, чем с Лизой, в самом начале, но они обе быстро набирались опыта на площадке, присваивали персонажей — и с каждым днем работа становилась легче и увереннее. Хотя первые пробы Полина, кстати, завалила, и у нас должна была играть другая актриса. Но бог кастинга меня любит – и перед самыми съемками я еще раз позвала ее на пробы, где Полина всё классно сделала и показала свой дерзкий – такой же, как у Кристины, – характер.

В чем заключается специфика работы с подростками?

Наверное, как режиссер ты больше вкладываешься в работу с актерами, потому что взрослые артисты многое сами предлагают, так как они в принципе пропускают через себя героев и ситуации, анализируют поведение персонажа в тех или иных обстоятельствах. Дети, чаще всего, вообще этого не делают, какими бы опытными они ни были. Иногда ты придумываешь для них всё, вплоть до реакций и микродействий в мизансцене, так как времени для долгих бесед нет, а нужны быстрые решения. Зато есть юность, энергия и органика — это главное с детьми. Если точно выбрать органичного актера, который попадает в персонаж, то остальное уже дело техники. Но в случае с «Дурой» я это говорю только про первый сезон, потому что ко второму, а тем более к третьему, девчонки мощно поднаторели – и у нас на съемках, и на других проектах. У обеих есть большие работы: у Лизы огромный сериал с хорошим режиссером; Полина, кажется, со съемочных площадок не вылезает — и они взрослеют, а жизненный опыт тоже очень заметен в работе с материалом. Конечно, сейчас у нас совершенно другой подход к работе и уровень общения. То, как развиваются наши профессиональные отношения параллельно тому, как взрослеют героини сериала, и взрослеют истории – это очень интересно, мы каждый раз проходим новый путь. Вообще я в жизни не думала, что мне будет интересно снимать несколько сезонов одного и того же сериала!

Анна Зайцева: «Мне понятны проблемы каждого нашего героя»

Кстати, уже во втором сезоне началось взросление героинь. А ты сама с ними как-то меняешься?

Я недавно думала о том, что мне, вроде как, хорошо удаются подростковые проекты. «Я иду играть» же тоже про подростков, и новый сериал, который я сейчас пишу. Даже историческое кино захотела делать через призму подростков. Но почему я это делаю? Как я выяснила с психологом, все мои незакрытые, непроработанные травмы идут из этого возраста, и я, к сожалению, для себя как для взрослого человека пока что в нем и осталась. И работа в этом сегменте и с этими темами – своего рода терапия. И я всё жду, когда же я вырасту. Может быть — с помощью этого материала.

Это еще сезонов пять, наверное, надо.

Ну если учесть, что к психологам ходят обычно лет по 10-15, чтобы добиться результата, то, наверное, да. Шутки шутками, но я действительно могла бы сыграть за всех, потому что мне понятны проблемы каждого нашего героя, я могу поставить себя на любое место. И так как я склонна относиться к себе и своему травматичному опыту с иронией, именно поэтому мы делаем комедию. Вроде говорим про серьезные вещи, но с юмором. Хотя третий сезон получился более лирическим, чем все остальные, и, возможно, лучшим. Он стал более взрослым. Так что тут вопрос не во мне, мы отталкиваемся от наших героинь. Если в первом сезоне они были еще совсем детьми и воровали кофты из магазина, то сейчас на носу уже и поступление в институт, и, естественно, любовь, серьезные мысли по поводу отношений с противоположным полом, некий жизненный выбор, одиночество. И сценарии растут вместе с ними в большей степени, чем со мной, потому что я стою на месте и мне все еще 15, а им уже 17.

Анна Зайцева: «Мне понятны проблемы каждого нашего героя»

«Сама дура» в какой-то степени запустила тренд на подростковый контент. Есть ли у тебя секрет, как сделать классный проект про подростков и — главное – для подростков?

У меня есть главный секрет, хотя это вообще не секрет: детей должны играть дети. Это кажется очевидным, но если мы посмотрим много разного подросткового или типа подросткового кино, то поймем, что это очевидно не всем. Я, например, пришла к этому методом тыка. На короткий метр у меня был огромный кастинг, потому что было время, и я экспериментировала с возрастом. Ну много ли классных актеров в 14 лет? Поэтому я всё время пробовала еще и первокурсников, но это всегда придавало совершенно иное звучание. Слова, которые ты написал про детей, абсолютно по-другому звучат из уст даже 18-летнего человека. А секрет номер два – это отсутствие назидания. То есть позиция, с которой ты рассказываешь историю, должна быть на их уровне. Совершенно странная, кстати, вещь, что некоторые мои подписчики до сих пор думают, что я – это Кристина, которая снимает сериал про себя. Недавно записала видео с анонсом, что третий сезон выходит на Premier, и у некоторых подписчиков был шок, что я такая взрослая. Они верят, что я с ними нахожусь на одной возрастной волне. И у Жени Богомяковой это есть, поэтому нам друг другу даже ничего не нужно объяснять. Для нас этот возраст, видимо, настолько близок, что мы не ломаем себя, у нас диалог с подростками происходит органично. Мы рассказываем истории их глазами, мы не выставляем их жизнь в розовом цвете и не показываем назидательную сказку или, наоборот, назидательную чернуху. За себя могу сказать: думаю, что мне просто близки их чувства и какой-то общий вайб, интонация — отсюда и драма, и юмор.

В этом году, надеюсь, хотя бы до онлайн-платформ наконец доберется твой фильм «Я иду играть», который я смотрела еще полтора года назад на Варшавском кинофестивале. Там, как ты уже сказала, тоже речь про подростков, причем это очень болезненная история, основанная на «Синих китах», но в каком-то смысле продолжающая твой стиль по совмещению непростых социальных тем и совершенно зрительского формата. Расскажи немного про сам фильм и о том, что для тебя как режиссера важнее – некое социальное высказывание или жанр?

Мы бы очень хотели, чтобы фильм «Я иду играть» вышел на больших экранах, тем более фестивальные показы, которые у нас были, доказали, что картина очень хорошо работает в таком формате. На фестивале в Остине нам, кстати, одним из немногих сделали не стандартные два, а три сеанса. Но при этом «Я иду играть» – это скринлайф, поэтому просмотр фильма на гаджете — то есть на компьютере, например, на котором происходит все действие картины, — усиливает эффект присутствия и хоррора. Особенно если ты смотришь фильм один и в темноте. «Я иду играть» изначально был по жанру, скорее, детективом, и заявка была похожа на другой скринлайф-проект «Поиск». Мы специально написали сценарий так, чтобы у нас чередовались эпизоды с детективом и экшном, который уже был придуман. Я даже делала предсъемку некоторых экшн-сцен еще до того, как был написан сценарий. Кроме того, мы с Женей Богомяковой специально добавляли элементы хоррора, чтобы фильм получился более массовым и зрительским. Так что для меня стремление к такому формату абсолютно осознанный шаг. Тем не менее и в «Сама дура», и в «Я иду играть», в первую очередь, меня, конечно, зацепила социальная тема. Но это не значит, что я обычно сижу и думаю: «Дай-ка найду какой-то социально значимый проект». Это, видимо, так совпадает, что определенные темы сильно откликаются во мне – такой уж я человек. Помню, как на меня подействовала резонансная статья про «Синих китов». Меня поражало, как ребенок может до такого дойти, просто переписываясь в интернете, и, конечно, сразу заинтересовало, кто же эти кураторы, какие психологические приемы они используют и зачем вообще это делают? Это же какой-то особый вид маньячизма, который может существовать только в век технологий. Конечно, мы прочитали всё, что было возможно на эту тему, много консультировались с психологами о том, как подать эту историю, чтобы она сработала правильно, а не наоборот, и постарались показать в фильме путь, который проходит игрок вместе с нашей героиней, и нашу интерпретацию того, кто мог бы за всем этим стоять.

Анна Зайцева: «Мне понятны проблемы каждого нашего героя»

Я считаю, что это кино очень важное и не теряет актуальности, хотя снималось несколько лет назад. Проблемы отношений в семье, одиночество подростков, оттого что невозможно разделить с родителями свои проблемы, поэтому в этом возрасте часто теряется контакт, и желание найти поддержку в интернете, среди незнакомых людей может привести к опасным и даже трагическим последствиям. Если об этом не говорить и делать вид, что этого нет, проблема не исчезнет. Вместо этого можно наоборот сесть и поговорить с молодежью об этом через фильм. Можно пообщаться со своими родителями или детьми откровенно. Мы же учим детей правилам безопасного поведения на улице с раннего возраста, они боятся чужих дядь, и знают, что с посторонними нельзя разговаривать, иначе может случиться что-то очень плохое. Многие в красках описывают, что именно. Сериалы про маньяков снимаются десятками, и их спокойно показывают по телевизору. Здесь то же самое. Мы живем в эпоху интернета и должны рассказывать молодежи о правилах безопасного поведения в сети, о том, с какими опасностями можно столкнуться там – так же, как и на улице. У нас было мало показов пока в России: были фокус-группы и сеанс на ММКФ в рамках «Диких Ночей». Но мы получили много отзывов – как раз от взрослых людей, у которых есть дети, что они посмотрели важное кино, которое помогло им задуматься о жизни своих детей, о среде, в которой они живут, и это вызвало желание показать фильм своим почти взрослым, но еще легко подвергающимся влиянию детям. При этом наше кино захватывающее, динамичное и жанровое, что делает его абсолютно зрительским. Его с большим интересом смотрят и молодые, и взрослые. Через жанровую увлекательную картину мы транслируем очень важную тему.

Смотрите сериал «Сама дура» в онлайн-кинотеатре Premier.