«Конференция» начинается длинной статичной сценой уборки зала после какого-то представления. Время действия – наши дни. Это тот самый зал, в котором 23-26 октября 2002 года чеченскими террористами удерживались в заложниках зрители музыкального спектакля «Норд Ост» в концертном центре на Дубровке. То самое мрачное, холодное, серое здание со следами пуль на стенах, которые в фильме не покажут, но мы знаем, что они есть. Гиблое место. Здесь, спустя 17 лет после трагедии, договаривается провести вечер памяти монашка Наталья (Наталья Павленкова). Вместе с подругой Светланой (Ольга Лапшина) они выбивают из директора центра (Ян Цапник) разрешение устроить мероприятие строго 26-го. Нет, другой день не нужен. Да, мы понимаем, что вы коммерческая организация и готовы заплатить. Что? В договоре нет слов «памятный вечер», а только либо концерт, либо конференция? Хорошо, пусть будет конференция.
У Светланы в «Норд Осте» погибла дочь, у Натальи – сын. Правда в живых остались муж (теперь парализованный после инсульта) и дочь Галя (Ксения Зуева), которая мать свою ненавидит, и мы можем сразу предположить, что там, во время захвата заложников, что-то случилось, в чем-то смалодушничала мама, а теперь замаливает грехи, но чувство вины ее не отпускает. И никогда не отпустит. Это такое сильное чувство вины, с которым нельзя жить. Это такая сильная обида на мать, что невозможно простить. Твердовский решился заговорить об этой сугубой травме, и, хотя в фильме есть претензия на обобщение (посттравматический синдром и в Африке посттравматический синдром, а захвата заложников где только не бывало), в нем есть то, что отличает его героев от европейских выживших после теракта. Они выжившие, а мы остаемся заложниками. «Я заложница», – говорит Галя, пытаясь пройти без билета через пропускной пункт. «Ваш день завтра, вы по спискам завтра, без списков я не могу», – отвечает охранник. Заложник – самоопределение. Так действительно называют себя те, кто пережил трагедию на Дубровке. Пережил ли? Ведь переживание – это работа. Те, кто знает вкус горя, не дадут соврать. Пережить горе – это труд, это путь, работа с болью, с памятью, с травмой. Нашим «заложникам» (как и героям фильма) никто не помог его пройти, не помог проговорить, и боль ушла глубоко внутрь. Они не могут простить себя, не могут простить друг друга, просто боятся жить.
Героиня фильма устраивает вечер, на который приходит немного людей, готовых поделиться воспоминаниями. Они садятся в том самом зале на «свои» места и рядом с собой рассаживают надувные манекены трех цветов: белые – умершие, черные – террористы, синие – те, кто выжил, но не смог сегодня прийти. В течение последующего часа участники событий рассказывают о том, что помнят: как начался захват, и зрители смеялись, думая, что это шутка. Как собирали телефоны, как выглядели и что говорили террористы, как принесли из буфета и кидали в публику еду, как пролилась первая кровь, как водили в туалет, а после того, как сбежали две женщины, устроили туалет в оркестровой яме. В этой реконструкции участвуют два актера, которые сами оказались тогда в заложниках – Филипп Авдеев и Роман Шмаков. Их воспоминания – собственные, подлинные. Остальные актеры (среди них Анна Слю, Виктория Верберг и другие) произносят написанные тексты на манер вербатима, и не всегда можно понять, это сыграно или происходило с человеком на самом деле.
Документальная природа присутствует во многих работах Твердовского, это его сильная сторона. При создании «Конференции» автор в какой-то степени повторяет путь своих героев. Сначала никто не хотел продюсировать картину. Потом возникли сложности с договором на съемки в дубровском центре: спрашивали, зачем это нужно, словно боялись, как бы чего не вышло.
Для зрителей «Конференция» должна стать таким же важным сеансом психотерапии, как для героини фильма ее вечер памяти. В начале фильма она говорит: «Наш народ так быстро все забывает. Только вчера случился какой-то ужас, а сегодня уже никто ничего не помнит». Конечно, монашка не договаривает (а может не сразу осознает), что действует не из благих побуждений, а только потому что вечер нужен лично ей, чтобы освободиться от чувства вины, уйти от которого не помог даже монастырь. Когда охранник пытается прогнать собравшихся ввиду позднего часа, она запирает зал и хочет «пройти до конца». Цель героини, как и режиссера Твердовского, не увековечить память, а раскачать людей на разговор. Потому что «если мы не пройдем хотя бы один раз до конца, мы потащим все ошибки дальше, и тогда все может повториться, и люди опять пострадают».
Бывает, что люди в критической ситуации не поступают как герои. Возможно, как трусы поступают 90% людей, выпрыгивая из огня в ходе неконтролируемого страха. Возможно, они потом как-то живут с этим, придумывая себе оправдания. Забывают, чтобы жить. Или помнят и не живут. Особенно если нет культуры выплакивания, проговаривания. Человек слаб и хрупок. Все что нас не убивает, делает нас инвалидами, сводит нас с ума.
«Конференция» в кинотеатрах с 22 октября.
Ссылки по теме
Ирина Безрукова, Максим Виторган и Ян Цапник вспомнили события на Дубровке
«Сторож» Быкова и «Гипноз» Тодоровского вошли в конкурс смотра «Спутник над Польшей»
«Доктор Лиза», «Смерть на Ниле» и ещё 13 фильмов октября
«Цоя» Алексея Учителя включили в международный конкурс 36-го Варшавского кинофестиваля
«Амурская Осень»-2020: Проблемы общества, сильные женщины и другие темы фестиваля
Картина Александра Цоя «Когда она приходит» удостоена Гран-При «Амурской осени» и приза за режиссуру
Кинотавр-2020: Глубокое проникновение в российский кинематограф
Гран-при «Кинотавра» получила якутская картина «Пугало»
Кинотавр-2020: «Конференция». Я/Мы - заложники
Кинотавр-2020: Варвара Шмыкова, Ирина Гринёва и Анна Слю
«Китобой» Филиппа Юрьева победил в независимой конкурсной программе Венецианского кинофестиваля
Фильмы с Антоном Лапенко, Ольгой Сутуловой и Федором Добронравовым вошли в конкурс «Амурской осени»
Фильмы с Чулпан Хаматовой, Александром Палем и Аней Чиповской включены в конкурс «Кинотавра»
Объявлена программа Венецианского кинофестиваля
Фильмы Ивана Твердовского и Филиппа Юрьева покажут в рамках Венецианского кинофестиваля
(Не)Идеальное кино: 70 российских фильмов 2020 года
Свежие комментарии