На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

kino-teatr.ru

21 851 подписчик

Свежие комментарии

«Дух огня»-2020: Память и предубеждение

О чем предупреждают фильмы международного конкурса фестиваля дебютов

В условиях ожидания фестивальных карантинов в Ханты-Мансийске в 18-й раз успешно и безболезненно прошел Международный фестиваль кинодебютов «Дух огня». Киновед Владислав Шувалов рассказывает о фильмах международного конкурса в свете актуальной повестки – кризиса памяти и моды на обнуление прежних конвенций.



По традиции российский фестивальный год стартует в Югре. Ежегодно в начале марта в Ханты-Мансийске проводится Международный фестиваль кинематографических дебютов «Дух огня» (Spirit of Fire), включающий программу фильмов российского и зарубежного кино, снятых дебютантами. Несмотря на то, что киносмотр проходит вдали от Москвы, его нельзя назвать провинциальным. Диалог в искусстве предполагает согласование периферийных картин мира. Фактор региональности фестиваля может являться преимуществом, позволяя высветить под локальным углом темы глобальной повестки и обнаружить в первых/вторых фильмах участников смотра параллели из разных регионов мира и исторических периодов.

Несомненным для «Духа огня» остается высокий уровень отбора фильмов, без скидок на провинциальную удаленность и без стремления к упрощению позиций. Тематическая широта и стилистическое разнообразие лент фестиваля оказались возможными благодаря усилиям куратора Бориса Нелепо, настоящего фаната кино, культуртрегера, в равной степени открытого языку современного кино и его архивным диалектам. Изначально устроителями было озвучено, что фильмы международного конкурса «Духа огня» объединены темой рефлексии на события двадцатого века. Внимание ли это к национальным трагедиям или страницам частной биографии, не имеет значения. Двадцатый век курирует нового «потерянного человека», помогая тому ориентироваться на местности века нынешнего. В общем смысле, потребность в воспоминаниях за воротами минувшего столетия воспринимается как сфера самоидентификации. Кино для поколения дебютантов выступает институтом памяти, размечающим территорию для разговора о сегодняшнем времени.



Колумбийский фильм «Долина душ» (реж. Николас Ринкон Хилье) отсылает к недавней кровавой главе в истории этой латиноамериканской страны. Вернувшись с предутренней рыбалки, старик обнаруживает, что его хижина, расположенная в лесу, разорена налетом эскадрона смерти (объединенные силы самообороны Колумбии - ультрас, установившие режим террора в стране в период 1997-2006 гг — прим.ред). Двух взрослых сыновей головорезы угнали в неизвестном направлении. Парамилитарес следы своих злодеяний обычно топили в реке, поэтому наутро старик отправляется на лодке вниз по течению в поисках тел своих детей. Кажется, что отец так и будет весь фильм блуждать призраком, разыскивая тех, кого уже не найти. Одиссея героя выглядит обманчивым роуд-муви, как бы предполагающим конечность пути.

Несмотря на жанр т.н. «медленного кино», без декоративного шаманства и неоправданного натурализма, фильм оставляет чувство завершенности. Словно заговоренный от смерти, герой минует встречи с опасными типами, пройдет плен, издевательства под дулами автоматов, комендантский режим. Трагедия о неупокоенных мертвецах и узниках памяти в местах, где человеческая жизнь не стоит и гроша, напоминает сдавленный крик фильмов о геноциде Джошуа Оппенхаймера.



Кровавые страницы национального прошлого звучат неутихающей болью в другом конкурсном фильме – «Долгая ночь» испанского режиссера Элоя Энсисо Кашафейро. Фашистский режим Франко пал в прошлом веке, но генетическая память о нем заявляет о себе, отбирая энергию следующих поколений. Фильм представляет собой ряд театрализованных монологов, объединенных условным персонажем, путешествующим по Галисии. Наблюдатель отмечает настроения упадка как следствие незалеченных травм. Художественный стиль фильма связывают с политическим кино Штрауба-Юйе. Строгий театральный нарратив основан на тщательном отборе литературных источников Мануэля Риваса и Карлоса Рейгосы, аскетичная манера стремится к бесстрастности взгляда. В одном эпизоде прозаически и сухо женщина рассказывает, как её вели на казнь. В другом эпизоде закадровый голос зачитывает письма узников режима. При очевидности напрашивающихся выводов общество, пережившее террор одних граждан другими, несет разнонаправленные векторы памяти. За давностью лет история дает трещины. Когда строителя, работающего на возведении нового здания полицейского участка, стыдят, тот отвечает: если не буду строить я, то найдется другой желающий. Пожилая женщина, потерявшая мужа и сына во времена диктатуры, проклинает всякую активность против тирании. Власть всегда одинакова, между тем, жизнь одна, чтобы её класть на плаху. Пассажир автобуса жалуется своему попутчику, что желает эмигрировать, ведь на родине отношения навсегда отравлены подозрениями и недоверием.

Как ни парадоксально, у людей, переживших тоталитаризм, нет культурно-исторического консенсуса. История создана биографиями жертв, палачей и коллаборационистов. Долгая ночь закончилась, но не закончилась борьба за историю. Единство формы и общественного месседжа испанского фильма было отмечено призом «Слон» (на югорской земле, превратившимся в «Мамонта») Гильдии киноведов и кинокритиков России с формулировкой «За деликатную работу с памятью о государственном терроре».



Борьба за историю не обязательно должна следовать серьезным дидактическим формам. Одним из самых зрительских и самых смешных фильмов фестиваля стал канадский «Двадцатый век». Режиссер Мэттью Рэнкин родом из Виннипега наследует темпераменту и стилю Гая Мэддина, неутомимого классика безбашенного кино, между прочим, тоже жителя Виннипега. Двадцатый век в канадском изложении олицетворяет Макензи Кинг – политик, прослуживший три срока на посту премьер-министра, в общей сложности бывший главой правительства 22 года. Неоднозначная фигура имела помимо прочего в своем активе опыт дипломатии с Гитлером и принятие антисемитских решений. Фильм открывается 1899 годом, когда 25-летний юноша с амбициями лидера нации делает выбор в пользу большой политики.

Рэнкин в полнометражном режиссерском дебюте творит визуально изощренный памфлет с реверансом в сторону архивного кино. Макензи Кинг у него страдает обувным фетишизмом, находится под властью деспотичной матери, терпит издевки коллег-кандидатов и предает свою любовь ради выгодной партии. Веселое инвективное кино, зажигательное в своем изощренном неуважении к политическим лидерам, что служит естественной реакцией жителей нового века на безобразия предыдущего. Тот тип комического радикализма, который сбивает национальную спесь и позволяет уверенно смотреть на игры политиканов через прицел кретинического оптимизма. Фильм, отмеченный ранее на МКФ Торонто и Берлинале, получил в Ханты-Мансийске Специальный диплом международного жюри фестиваля.



Осознание личной ответственности за ход истории движется через постижение собственной биографии. «Метаморфозы птиц» - фильм-коллаж с ускользающей драматургией и твердым персональным мотивом, озвученным закадровым голосом. Португальская дебютантка Катарина Вашконселуш в манере интернетовского потока воспоминаний и поэтических откровений рассказывает историю своей семьи, декорируя её предметными и натурными съемками, красивыми до рафинированности. Поэтика не чужда формальной претенциозности, если сделана небесталанно. Из-под холодного покрова академического фильма-эссе проступает живая боль утраты. Юная девушка тоскует по матери, взывает к ней, борется с пустотой, которую не заполнить. Отрефлексированная реакция на личные переживания служит пространством для поиска диалога посредством фильма. Работа с прошлым направлена на выявление человечности в настоящем.

Название испанского пост-дока «Зумирики» на баскском языке означает «остров посреди озера». Режиссер фильма Оскар Алегрия (он же оператор, сценарист, монтажер, исполнитель главной роли) ищет себя на берегу реки, в самодельной хижине. Симулируя робинзонаду, режиссер выполняет видовую съемку, наговаривая текст дневника философскими наблюдениями, как бы пытаясь оживить воспоминания и научиться заново удивляться миру. Поводом фильма послужил островок на реке, который был местом для игр во времена детства режиссера, но ныне затоплен строительством дамбы. От острова остались лишь макушки деревьев, торчащие из воды, да старые фотографии. Зуд памяти побуждает к созданию промежуточной реальности, но как нельзя дважды войти в одну и ту же реку, нельзя повторно войти в одну и ту же память. Фильм-участник секции «Горизонты» Венецианского МКФ удостоен в Ханты-Мансийске приза «Бронзовая тайга».



Переживание не может быть тихим и выстроенным. Оно мучается в поиске форм, слов и образов, иногда приводя к провокационному результату. Грузинско-российский «Преступный человек» Дмитрия Мамулии, представленный осенью прошлого года на МКФ в Венеции, удостоен на «Духе огня» главного приза - «Золотая тайга». Герой фильма, оказавшись невольным свидетелем убийства, буквально и метафизически возвращается на придорожный пустырь, на котором, предположительно мафией, был казнен вратарь национальной сборной по футболу. Свидетель зацикливается на совершенном преступлении, в дальнейшем вылавливая сообщения о ходе следствия, выслеживая других свидетелей и близких жертвы. Став очевидцем летальной травмы шахтера на предприятии, на котором работает герой, он вновь увлекается - наблюдает, пристраивается, примеривает, а затем погружается в интуицию преступника и теряет себя в ней.

Вопрос памяти своеобразно преломляется у Мамулии, в фильме которого время течет нелинейно. Страх негативной самоидентификации усиливает мрачную интонацию фильма. Грузия в фильме представлена местом распада, жители которого либо заряжены на агрессию, либо - на молчаливое переживание травмы. Игра со временем, аберрация памяти, предупреждение о криминализации сознания в условиях разлитого в воздухе взаимного презрения и равнодушия коммутируют друг с другом. Социогенез убийцы дополняется картиной психического состояния, вызванного одиночеством, отсутствием маломальского намека на возможность радости. Манифестация воли к убийству доводится до кондиции сюрреалистического сна и обнуляет наличность «преступного человека», окончательно превращая человека в ноль.



Обнуление конвенций – в той или иной степени всегда преступление. Кино по своей инструментальной сути предрасполагает к умножению мемориальной культуры, а концепция памяти не исключает вольных интерпретаций и предубеждений. Напротив, стимулируя конфликт, сумму пристрастий и сомнений в оценке минувших событий, мемориальный нарратив проливает свет на противоречия и предупреждает повторение травм, обнуление совести, наступление фатального дисконнекта.

Фильмы Международного конкурса можно увидеть в Москве. Эхо XVIII МФКД «Дух огня» проходит в кинотеатрах «Москино» с 10 по 15 марта.

Ссылки по теме

Радикальный фильм «Аутло» признан лучшим российским дебютом на фестивале «Дух Огня»
«Дух огня» откроется показом «Пиноккио» Маттео Гарроне
Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх