Читала, что сюжет «Оторви и выбрось» вдохновлен реальной историей из вашего детства, когда родителям пришлось выкрасть вас у бабушки. Надеюсь, финал был не такой драматичный, как в фильме.
На самом деле всё было не настолько драматично. Действительно, в моем детстве был такой факт: бабушка не хотела отдавать меня домой, посчитав, что она будет более правильным воспитателем. За тот короткий период, когда я у нее жила, она основательно за меня взялась и записала на хор, фортепиано, танцы и плавание. При этом моя мама никогда не сидела в тюрьме, и вообще всё, что мы видим в фильме, – это фантазии Кирилла на эту тему.
У меня есть ощущение, что подобное случалось не только со мной (смеется). История о том, насколько сложно строить диалог между родителями и детьми, знакома многим в России. И меня эта тема дико интересует. Мне кажется важным обращаться к прошлому – но не в плане «я принимаю всё, что было», а действительно задумываться и анализировать, что там происходило, и пытаться встать на сторону каждого. Потому что в тот момент психика была устроена иначе, ведь дети все перерабатывают удобным образом. Например, этот случай я запомнила как очень крутое и неожиданное приключение.
Когда мне было шесть лет, я была в гостях у другой бабушки и запомнила один эпизод. Моя тетя, которая старше меня на 11 лет, вернулась домой с молодым человеком, и у них произошла ссора: она плакала, он сидел перед ней на коленях. А я, смотря на них, подошла к бабушке и спросила: «Ба, а почему они ругаются? Они же любят друг друга». И этот простой и наивный вопрос никогда меня не покидает.
Сам сценарий «Оторви и выбрось» писался под вас? Была возможность повлиять на историю в процессе создания?
Само слово «влиять» мне не нравится – мы много разговариваем и обсуждаем. С Кириллом мы познакомились в 2013 году, когда он пришел на один из моих спектаклей. И в общем-то с этого момента не расставались. Я снималась во всех его учебных и короткометражных фильмах. Когда Кирилл начал работать над сценарием «Оторви и выбрось» (сначала фильм назывался «Без оглядки»), он хотел написать для меня историю о том, как женщина бежит от своего прошлого, а потом вспомнился мой рассказ про «кражу» у бабушки.
Ваша героиня получилась очень фактурная – будучи довольно жесткой женщиной и отсидев четыре года в тюрьме, она свято верит, что после освобождения ее заберет прекрасный принц и решит все проблемы.
Такая вот неожиданная мечтательница. Во время наших обсуждений Кирилл однажды произнес, что с нее всё как с гуся вода. Мы тогда вспомнили и пересмотрели фильм «Шоссе» с Риз Уизерспун, где ее героиня не сдается несмотря ни на что. У моей Оли есть такая же жизненная сила – она вышла из тюрьмы, как будто вовсе не сидела, и идет дальше, не очень понимая куда. Ее просто тянет вперед.
Вместе с Соней Круговой у вас настоящая химия на экране. На момент съемок ей было 10 лет, и сам проект непростой и физически, и эмоционально, ведь Соня там ругается, носит оружие. Как выстраивался съемочный процесс, чтобы все было максимально легким для ребенка?
Я очень хотела добиться этой химии на экране, подмечала разные приемы в других проектах. Например, в фильме «Крамер против Крамера» Дастину Хоффману нужно было, чтобы мальчишка, с которым он снимался, заплакал. Это был их последний съемочный день, Хоффман обратился к нему по имени и начал говорить какие-то простые вещи, что они больше не увидятся, и ребенок совершенно искренне расстроился. А потом они перешли на текст и потихоньку начали снимать. Дальше я отметила чудесный дуэт Джо Кири и Гейтена Матараццо в сериале «Очень странные дела». В один момент я поняла, что они просто дружат в жизни, поэтому так естественно существуют в кадре, сохраняя персонажей.
Однокурсник и товарищ Кирилла, Александр Домогаров, снимал маленького мальчика в своем фильме «Пальма» и посоветовал нам артиста, который работает тренером по актерскому мастерству для детей. Так, втроем – я, Соня и коуч – мы начали заниматься. Сначала показывали животных, затем перешли на этюды – то же самое делают на первом курсе в театральных институтах. Я, естественно, изображала, что начинаю это с нуля. У Сони на самом деле был какой-то актерский опыт, который она почему-то скрывала. Вообще она просто машина – выступает в цирке поет, танцует, занимается акробатикой и моделингом.
Знаете, почему Соня сразу запомнилась на кастинге? Она пришла пробоваться такая уставшая, видимо, после всех своих занятий и прочитала текст на расслабоне, а это очень хорошее актерское качество. Ни один ребенок так не делал, все обычно очень стараются, могут даже слезу пустить, а это вовсе не то, что мы искали.
В общем, вам удалось стать друзьями?
Не то слово. В какой-то момент Соня практически танцевала у меня на голове. Но я понимала, что не могу сказать ей «стоп», чтобы она потом не зажалась на площадке. Там же все незнакомые люди, и она знала только меня и Кирилла. Но он босс, с ним была дистанция, и это правильно, а со мной – дистанции ноль.
В фильме звучит мысль о том, что дети повторяют ошибки родителей. В случае с героем Данила Стеклова это точка невозврата: он будет работать охранником колонии, как и его родители, и у него даже не возникает мыслей о других вариантах будущего. Так получается из-за их неблагополучной атмосферы провинциального города или это просто закон жизни, когда мы порой идем по проторенной дорожке и заимствуем какие-то паттерны поведения у семьи?
Думаю, во-первых, не все родители готовы отпускать своих детей. Волей не волей взрослые подталкивают ребенка к каким-то решениям, которые он, напротив, должен принимать сам. Например, никто не хотел отпускать меня из Краснодара в Питер, и мой папа постоянно шутил, что я буду работать бухгалтером, как мои мама и бабушка. Я, разумеется, не собиралась быть бухгалтером и сначала поступила на специалиста по рекламе – но на экономический факультет. Так что папа продолжил шутить. С другой стороны, родители хотят лучшего для своих детей и предлагают им то, что сами знают. Да и ребенок подсознательно выбирает то, что ему знакомо.
Когда Кирилл придумал героев Лапшиной, Хаева и Стеклова, которые всей семьей работают в колонии, это казалось мне каким-то сюром. А потом во время подготовки к съемкам я наткнулась на реальное интервью с таким семейством, где отец и два сына охраняют заключенных.
Кирилл отмечал, что погода подводила во время съемок. Вы с Соней полфильма ходите босиком по очереди, а в одном эпизоде еще и в реке тонете. Наивно спрошу – было непросто?
Да, я к тому же плохо плаваю и не умею нырять. Надувная лодка, на которой мы уплываем, тоже была со странностями: чтобы мотор не упал в воду, мне приходилось держать ее на своем весе. Конечно, ничего страшного бы не произошло, у нас была крутая команда каскадеров и подстраховочные лодки, но пришлось понервничать.
Как и в первой работе Кирилла «Папа, сдохни», здесь психологическое насилие выражено буквально и переходит в физическое. Насколько вам близка эта метафора в кино?
Это особый киномир Кирилла. У него крупные мазки, как у Ван Гога. Я больше люблю изучать первопричины – подсмотреть в замочную скважину, заглядывать в человека. В «Оторви и выбрось» нет этих «петелька — крючочек», рассматривания под лупой психологических процессов, а, наоборот, максимум зрелищности и эксцентрики. И мне нравилось махать пистолетом и быть крутой. Без такой условности этот фильм бы просто не получился.
И важная вещь насчет темы насилия в кино. Мы почему-то стали запрещать друг другу смеяться, а смех – это ведь защитный механизм. Если ты способен рассмеяться в лицо страху, значит, ты способен его принять и преодолеть.
То есть у вас с Кириллом все-таки разные пристрастия в кино? Он больше по экшену, а вы по драмам?
Нет! Кирилл спросил меня про кино на нашем первом свидании, когда мы пошли на фильм его любимого режиссера Сэма Рэйми «Оз: Великий и Ужасный». Я в тот момент работала в театре, играла три спектакля по библейским текстам, только прошла пробы к Алексею Герману-младшему (на роль в фильме «Под электрическими облаками» – прим. ред) – и никто бы не подумал, что я просто обожаю, когда на экране всё взрывается и летит. Так мы с Кириллом и совпали. Вообще мой любимый фильм – «Пятый элемент». Мне кажется, ни один человек в жизни не видел его столько раз, сколько видела я. Этот фильм меня воспитал (смеется).
Насколько комфортно работать со своим мужем? Близкого человека ведь сложнее критиковать. К тому же, обсуждение процесса наверняка не прекращаются вне площадки, как будто вы вместе живете одним проектом.
Так и есть. Мне было немножко сложнее, чем остальным актерам. Я знала все тонкости производства и находилась внутри на сто процентов, не было такого, что ты просто отключился и делаешь свою работу.
При этом у киношников достаточно сказочных историй, что, работая с членами своей семьи, им удается переключаться и разделять съемки и жизнь.
У нас просто давний тренд на благополучие, когда ты не можешь признаться, что тебе действительно было трудно. На мой взгляд, это обязательно нужно делать, чтобы подобные мифы разрушались и мы могли видеть реальность. Не знаю, когда именно нам стало неловко говорить про здесь и сейчас. Кажется, в 1990-е люди все же говорили прямо. Почему происходили такие вещи, что бабушка берет и забирает свою внучку? Это было открытое, свободное, проблемное время. А дальше все изменилось.
Меня упрекали, что я не должна возмущаться тем, что получаю в театре маленькую зарплату. А я страшно злилась – почему артист должен выживать на 14 тысяч рублей и молчать? Я отыгрываю 30 спектаклей в месяц и вообще живу на чердаке театра (Большого театра кукол – прим. ред.).
30 спектаклей в месяц – это получается по несколько выступлений в день, плюс еще репетиции… А чердак вам выделили вместо общежития?
В 2006 году я приехала в Питер из Краснодара и поступила в Санкт-Петербургскую Академию театрального искусства на курс Руслана Кудашова, набранный сразу при Большом театре кукол, – со второго курса мы сразу же начали там работать. Нам даже придумали пятый курс, чтобы не решать вопрос с жильем для всех иногородних. На самом деле город выделил какую-то квартиру, но ее никто так и не увидел, и нас восьмерых поселили в комнаты на чердаке театра. Мыться мы ходили в гостиницу, которая была в этом же здании. Конечно, все искали способы съехать и снимать жилье, девчонки разъезжались по парням. Но когда у тебя нет никакой финансовой поддержки и ты работаешь целыми днями, не имея возможности искать подработки, это довольно трудно. В то время я уже снималась у Германа. Каждое утро к театру подъезжала машина, чтобы отвезти меня на площадку, и все недоумевали, где я вообще живу. Вот так, я еду на Берлинский кинофестиваль с премьерой «Под электрическими облаками» и живу на чердаке театра.
Почувствовали себя Золушкой, оказавшись на Берлинале?
Не знаю почему, но это было очень естественно – спуститься с чердака и полететь в Берлин. Хотя с другой стороны, все казалось сказочным: в жюри сидела Одри Тоту, которую я обожаю, и смотрела фильм, где я снималась.
Когда закончились ваши отношения с Большим театром кукол?
Театр был моей жизнью, я там училась, жила, там были мои друзья. Но сложно работать на энтузиазме, когда после выпуска к тебе продолжают относиться как к студенту, которому не надо платить. Мои однокурсники говорили: «Воспринимай происходящее как хобби». Может, для них это было способом спасения собственной психики. Я так не могла и пыталась поднимать проблемные вопросы. В какой-то момент мне сказали, что директор просит меня не переступать порог театра. Моя борьба за чувство собственного достоинства, к сожалению, закончилась таким образом. Когда я ушла из БТК, мы с Кириллом решили переезжать в Москву, потому что стало понятно, что в Питере до большого кино будет сложнее добраться.
Как вас приняла Москва?
На момент переезда уже вышла картина Германа – это был ценный опыт, на этом фильме я училась, как надо работать в кино. В Москве я сразу же попала в среднестатистическое актерское агентство, где мне начали говорить, что я как-то неправильно себя подаю. Цитирую – мне нужно было найти аналог какой-нибудь звезды и так начать себя преподносить. То есть записывать визитки, как будто я уже голливудская дива. Мой организм такое вообще не принимает: когда ты десять лет пашешь в театре за 14 тысяч, сложно себя почувствовать Шэрон Стоун.
В такую актерскую систему встроиться действительно сложно.
Да, я подумала, что это не моя тема, и пошла учиться на театрального режиссера в ГИТИС. В мастерской Леонида Хейфеца я, с одной стороны, получила крутую школу, с другой стороны – жестко по башке. Как педагог Хейфец делал такую прививку правдой: если есть какая-то ложь на сцене, он тебя просто уничтожал. Меня это приводило в ступор. Он один раз так проехался по мне, что я потом не могла ничего делать несколько месяцев – боялась оступиться. Спорная школа, но великая.
После окончания ГИТИСа вы занимались режиссурой?
Я ставила спектакль с однокурсниками, а потом немного поездила по регионам – была в Астрахани и Тольятти, где столкнулась с такими же проблемами, как и в БТК. На чердаке там, конечно, никто не живет, но артисты получают маленькие зарплаты, на которые невозможно жить, и привыкли, что руководители на них орут и ни во что их не ставят.
Сейчас есть силы продолжать эту режиссерскую историю?
Чтобы продолжать, нужно набрать каких-то смыслов. Во-первых, смысл есть в том, чтобы давать артистам в регионах хорошие спектакли. Чего сейчас хочет зритель в провинции? Отдохнуть. В Астрахани я специально взяла легкую пьесу и попыталась сделать красивую поэтическую постановку, чтобы было приятно глазу. Это спектакль без истерик и надрыва. Что-то меня уже тошнит в театре от надрыва. Происходит какая-то подмена, потому что главное шарахнуть зрителя эмоциями, которыми заменяется настоящая жизнь.
Фильм «Оторви и выбрось» в кинотеатрах с 21 апреля.
Ссылки по теме
«Оторви и выбрось»: Анна Михалкова и ее кровавая родня
Домашнее ультранасилие: Анна Михалкова, Ольга Лапшина и Даниил Стеклов
«Оторви и выбрось» и получи билет
Премьерный показ нового фильма Кирилла Соколова «Оторви и выбрось» состоится 13 апреля в киноцентре «Октябрь»
«Подельники», «Красавица и дракон» и еще 8 фильмов апреля
«Капитан Волконогов» лидирует по количеству номинаций на национальную премию «Ника»
Фильмы «Ника» и «Оторви и выбрось» включены в программу фестиваля South by Southwest
Анна Михалкова бросается в погоню за дочерью и внучкой в трейлере фильма «Оторви и выбрось»
Богатыри, чемпионы и Доктор Свисток: Какие российские фильмы покажут в кинотеатрах
Дебютантка София Кругова стала лучшей актрисой Таллинского фестиваля «Темные ночи»
Кинотавр-2021: Нас других не будет. И российского кино тоже
Артем Васильев: «Ценность продюсерской компании не только в продюсерах, а в репутации и отношениях с творческими людьми»
Кинотавр-2021: Анна Михалкова и ее кровавая родня в фильме «Оторви и выбрось»
Кинотавр-2021: Александр Паль и Агриппина Стеклова в «Дне мертвых» Виктора Рыжакова
«Первый снег», «Второе солнце» и другие явления в конкурсе фестиваля «Окно в Европу»-2021
Вызов принят: Питчинг иных в Фонде Кино 2021
Молоко за вредность: 76 отечественных фильмов 2021 года
Кирилл Соколов: «Если поеду в Голливуд, то позову сниматься Мэг Райан»
Кирилл Соколов снимет комедию «Оторви и выбрось» с Анной Михалковой и Александром Яценко
Свежие комментарии