Кажется, это первый ваш фильм после «Хорошего мальчика», где вы значитесь не только как режиссер, но и как автор сценария.
Я всегда принимаю участие в сценарии, просто иногда это фиксирую в титрах, а иногда – нет. Здесь, например, меня нет в титрах в монтаже, но фильм мы складывали вдвоем вместе с моим постоянным монтажером Володей Ворониным.
Тем не менее здесь четыре сценариста – кроме вас это Наталья Кудряшова, Алена Санько и Алексей Илюшкин. Кто все-таки был первым?
В апреле 2018-го мне дали почитать сценарий Алексея. И мне понравились концепция, что все укладывается в один день, и исходное событие – необходимость обезболить девочку больную раком. Текст был написан хорошим литературным языком, меня покорила тема и героиня – Доктор Лиза. Но для меня текст был слишком сентиментальным, елейным, героиня была ангелоподобной женщиной, которая очень прямолинейно рассуждает о том, что она делает и чуть ли не у постели ребенка рефлексирует на тему своих поступков.
Судя по фильму, от этого вы как раз ушли.
Конечно, так нельзя – надо прятаться за самоиронией, какие-то вещи не проговаривать.
Здесь очень много вещей остались как раз внутри героини. На пресс-конференции на «Кинотавре» говорили, что героиня не развивается, а, на мой взгляд, как раз внутри нее есть некая борьба.
Безусловно, она развивается, потому что человек, каждый день переживающий такие события, не может оставаться прежним. Из-за нее человека уволили - врача, которого играет Константин Хабенский, она подставила так, что его могли посадить. Герой Андрея Бурковского – следователь – ушел с работы с «волчьим билетом». Из-за нее. В финале, когда Лиза идет по мосту, мы можем только гадать, как ей плохо, больно и тяжело. Она же не терминатор, она – человек, который проживает этот день, и вся эта боль на ней, как кольца на дереве, остается. И именно для этого нам нужно было сократить сценарий, выправить героев, потому что поначалу это было многосерийное кино, многословное, заговоренное диалогами для меня неприемлемыми. Мы около восьми месяцев работали над этим с редактором Аленой Санько, которая стала полноценным соавтором сценария. И в определенный момент дошли до стадии полного истощения, когда нет ни вдохновения, ни ресурса, когда нужно остановиться и просто сделать паузу на неделю-две, как часто бывает, но как раз этого времени и не было. Был февраль, и нужно было через полтора месяца запускаться со съемками. Тогда я пригласила Наташу Кудряшову, которая помогла мне дописать диалоги, заняться уже завитушками и украшательствами, которые нужны, когда есть структура, характер, объем. Это очень важная работа, и Наташа в жесткий каркас, который мы сделали с Аленой, добавила воздуха и жизни.
Интересно, что у Наташи есть фильм «Пионеры-герои», где тоже затронута тема ежедневного подвига, может быть, даже не осознанного. И, насколько я знаю, еще проект про святую Ксению, который по посылу отчасти совпадает с «Доктором Лизой».
Сначала она отнеслась к Елизавете Петровне так – ну, окей. Мы даже напугались. Александр Владимирович Бондарев, для которого это очень личная история, он друг Лизы, волонтер в фонде 10 лет, он как раз был идейным вдохновителем этой картины, с него вообще все началось, после первой встречи с Наташей сказал: «Что-то она совсем не прониклась». Он подарил ей книгу про Глинку. Я знала, что Наташа – человек страстный, увлекающийся. И она, действительно, почитала, посмотрела и пришла с горящими глазами: «Блин, она такая крутая!» И постепенно прониклась и влюбилась в Лизу тоже. Она помогала добавить жизни сценарию по моим точечным просьбам, от которых иногда была немного в шоке. Там есть сцена с козленком, которую я предложила, и Наташина первая реакция была: «Господи, Оксана, какой еще козленок!» Но на утро все сделала – не наотмашь, а очень талантливо.
В изначальном сценарии была густонаселенность героями или это как раз привнесли вы? Все-таки и в «Хорошем мальчике», несмотря на центрального персонажа, который играл Семен Трескунов, было очень много других героев, и в «Выше неба».
Тут, конечно, самая многофигурная история, такой я не снимала. У меня была на «Мосфильме» почти шестиметровая кастинг-доска, где висели фотографии артистов массовых сцен, которые играли бомжей с Павелецкого вокзала. Когда для фильма выбирается структура героя, проживающего один день, мы понимаем, что он проходит через череду мелких событий, коротких встреч, микроэпизодов, маленьких столкновений, микротравм. Всё очень дробное, но из этого складывается целая картина дня, и она становится завершенной только к концу, когда мы понимаем, к чему была эта завитушка, этот поворот судьбы. Все это складывается в какой-то осмысленный узор и ты понимаешь, зачем был прожит этот день. У нас, например, есть прекрасный Георгий в исполнении потрясающего артиста Сергея Валентиновича Сосновского, который бросается под машину Бурковского. С Георгием у нас еще была совершенно душераздирающая сцена в душе – меня, кстати, многие троллят за то, что во всех моих фильмах есть сцена с голым мужчиной, который моется в душе. Георгия привозят в больницу, где работает герой Алексея Верткова, там его должны помыть, чтобы уже потом привезти в Фонд к Лизе. Санитары пытаются это сделать, но он, как все люди с аутичным спектром, не выносит прикосновений, начинает отбиваться, падает. Но потом я эту сцену решила не включать, потому что она настолько сильная, что в середине фильма уводит внимание зрителя в сторону, из-за нее мы раньше приходим к эмоциональному потрясению, к которому нужно прийти в конце. Но в этой истории таких персонажей, как Георгий, много. Тот же сварщик Гена, которого играет Тимофей Трибунцев, или прекрасная бомжиха Танюха, в которую я влюбилась, посмотрев фильм Лены Погребижской. Эту роль я сразу предложила Татьяне Анатольевне Догилевой и, слава богу, она согласилась. Есть очень яркая героиня Елены Кореневой - полусумасшедшая бывшая балерина Большого Театра. Это люди, которые окружали Елизавету Петровну каждый день. У нее была высокая пропускная способность души. Мы же все устаем от людей, особенно трудных, сложных, проблемных, болеющих, которые от нас что-то хотят. А она через себя пропускала огромное количество людей в течение дня и к каждому подключалась, каждому помогала, порой даже просто разговором.
В фильме как раз есть сцена, где следователь с недоверием спрашивает Лизу, как она сможет успокоить девочку, которую до этого не смогла успокоить толпа санитаров.
Доктор Лиза умела дать человеку то, что ему было больше всего необходимо. Умела вернуть человеку его достоинство, сделать так, чтобы ее «пациент» перестал чувствовать себя ущербными. Она заполняла все пустоты нелюбви собой. Кому-то нужна грамота, кому-то – юбка без затяжек, кому-то – выпить, кого-то нужно просто обнять. Кстати, она, как никто, умела обнимать. Так и говорила – когда находишься с человеком, который переживает чудовищное горе и из-за этого чувствуешь свою неуместность рядом, не понимаешь, что нужно сделать, то все просто - такого человека нужно обнять и держать в объятиях до тех пор, пока он не наполнится любовью. История с девочкой-аутисткой тоже основана на реальных событиях. Я искала актрису очень высокую, потому что та самая девочка была такой, и нашла Надю Карпову, у которой рост 1,95. С такой девочкой в обнимку Елизавета Петрова действительно пролежала шесть или семь часов и смогла ее успокоить. Так что все эти микроэпизоды очень важны и абсолютно достоверны. При этом в фильме есть главная линия – детективная – это необходимость обезболить девочку и вернуть лекарства, которые героиня Чулпан вынуждена была достать нечестным путем.
А легко ли артисты соглашались на роли бомжей, которых принято в обществе считать людьми второго сорта?
У меня не было кастинга на эти роли, я их предлагала конкретно. Татьяне Анатольевне Догилевой я предложила конкретно эту роль прям под нее написать. Если бы Татьяна Анатольевна сказала нет, то такой героини – бомжихи Танюхи - в фильме бы и не было. Как раз когда мы начали работать с Наташей Кудряшовой и нужно было добавлять какие-то живые ситуации, мы начали с ней допридумывать обитателей вокзала. Таисия Вилкова, например, сама попросилась в картину, но для актрисы ее возраста и внешности ничего не было. Тогда она спросила: «А что у тебя есть для массовки?» И выбрала себе эпизод с беременной бомжихой. В сценарии это было 40 секунд экранного времени и всего одна фраза: «Дайте тест на беременность». Но Тася сыграла очень достоверно - ее героиню запоминаешь. И, кстати, через два месяца после съемок Таисия забеременела и уже родила дочку. Такая это теперь у них с ее мужем режиссером Семеном Серзиным семейная легенда.
То есть актеры не говорили: «Нет, мы такое играть не будем»?
Говорили, но только по отношению к роли чиновника, которая считалась проклятой. В какой-то момент я даже отчаялась найти актера на эту роль, но неожиданно согласился Алексей Агранович. Костя Хабенский потом шутил, что у Алексея такая прозрачная карма, что только ему и можно играть чиновников. Агранович идеален для этой роли - он умный, ироничный, обаятельный. Но главное - ему удалось создать отношения с героиней Чулпан. Так же, как было важно поддерживать странное напряжение между героями Бурковского и Чулпан – будто у них могут завязаться отношения. Лиза фонила такой сильной женской энергией. И это всегда интересно, когда чувствуешь химию между актерами, хотя, понятно, что не любой флирт в отношениях доходит до своего логического завершения.
При этом если у героини Чулпан химия с мужчинами, то Петрович, которого прекрасно сыграл Евгений Писарев, в фильме находит общий язык со всеми женщинами.
Он очаровывает сразу, они с Лизой - Дон Кихот и Санчо Панса – фантастический тандем. Все смешные истории, которые есть в фильме, нам как раз рассказал прототип – Сергей Петрович Курков, врач-реаниматолог, онколог, очень мощный специалист, человек с огромным опытом. Еще когда мы писали сценарий, я сразу поняла, что его должен сыграть Евгений Писарев. И он согласился. А когда пришел на парные пробы, то прочитал сцену и говорит: «О! А Петрович – гомосексуалист? Ты не говорила». Я отвечаю: «А есть предрассудки?» Женя ответил, что нет, но попросил организовать встречу с Петровичем, чтобы лучше понять героя и снять характерность. Я назначила встречу, а сама опоздала, захожу в кафе, а они сидят уже вместе и разговаривают, как старые закадычные друзья. Общий язык нашли сразу. Петрович – совершенно потрясающий человек, фантастического обаяния, харизмы, в него сразу влюбляешься. И Женя, конечно, очень крутой артист, он снял его характерность, его манеры, интонацию. Немаловажным было и то, что Женя руководит театром. Всегда сложно найти того, кто сыграет врача: не артист нужен, а именно режиссер – человек, который в своей жизни принимал серьезные решения, нес ответственность за большое количество людей. Женя при внешней мягкости и интеллигентности, которая есть и у того же Петровича, такие решения принимал, он способен взять ответственность в любую секунду, в нем есть этот сильный мужской стержень.
Вы уже сказали про генеральную линию фильма – с девочкой, для которой Доктор Лиза пытается достать средства для обезболивания. До того, как вы начали работать над этой картиной, вы были знакомы с темой паллиативной помощи?
Конечно, я об этом слышала. Ужас заключается в том, что с 2012 года не изменилось ничего. Тогда была Лиза, к которой можно обратиться. Сейчас есть Нюта Федермессер, и Чулпан говорила об этом на «Кинотавре», что хотя бы в Москве дети обезболены. Но, помните же, были показательные процессы – врачей судили, давали им сроки до пяти лет, если нарушил территориальный принцип и выписал лекарство не на ту аптеку, которая по прописке, а на ту, где реально есть лекарство, чтобы родитель пошел и получил его. И мы знаем трагическую статистику, что количество самоубийств увеличивается в новый год, майские праздники, когда аптеки закрыты, и просто невозможно получить это обезболивающее, его нет. И это чудовищная ситуация. Взрослые стреляются, а ребенок не может покончить жизнь самоубийством и переживает чудовищную боль. Я не понимаю, как мы можем с этим все жить, потому что, вроде, все понятно, что таким образом законодатель пытается регулировать сферу незаконного оборота наркотических веществ, но эту же сферу в европейских странах регулируют более гуманно, в интересах детей все-таки. Вообще очень большие вопросы к состоянию российского здравоохранения, которое вообще не входит в сферу приоритетов государства. В этом году, когда началась пандемия, мы как будто с удивлением узнали, что у нас есть врачи, ученые, которые за 20-30 тысяч рублей сидят и разрабатывают вакцины. Я не очень могу представить, как можно семь лет учиться, потом выйти работать в какую-то лабораторию, с утра до вечера заниматься научным трудом и получать 30 тысяч рублей. Как этим врачам и ученым кормить свои семьи? Это вещи необъяснимые. Все, что мы сделали для российского здравоохранения в последние годы, – это беда, боль и ужас. И сокращение койко-мест, и эти злосчастные 15 минут на пациента, которые стандартно даются врачам, о чем был прекрасный фильм «Аритмия» Хлебникова, и вся ситуация вокруг детей больных спинально-мышечной атрофией и другими редкими болезнями. Почему мы должны собирать средства на лечение смсками, когда это должно быть обязанностью государства? То, что у нас в фильме героиня пытается решить эту проблему, обратившись к знакомому чиновнику, выглядит странно и противоестественно, потому что это государство должно предоставить некий понятный, удобный механизм обеспечения ребенка всем необходимым. А здесь как будто государство всё сделало, все законы приняты, но ничего не предусмотрено для их реальной работы.
Именно поэтому и случаются нападки и на Нюту, и на Доктора Лизу, когда их обвиняли что они продались власти.
Это тоже. Просто когда у тебя в системе ценностей на первом месте стоит жизнь и интересы другого человека, например, здоровье ребенка, который умирает в страшных мучениях, то чтобы достичь своей цели, хоть немножко сделать уход ребенка менее болезненным - ты готов обратиться к Богу, к дьяволу, к власти, к чиновникам, к кому-угодно. Ты будешь стучать во все двери. Не дай Бог никому с этим столкнуться. Мы изначально понимали, что будет волна хейта, что многие будут обсуждать не художественные достоинства или недостатки картины, а личность самой Лизы, и все спекуляции, скорее всего, будут вокруг этого. Но отказаться делать фильм тоже было невозможно, потому что Лиза Глинка – настоящий герой нашего времени.
Насколько сложно снимать байопики про героев настоящего? Не про условно князя Владимира или Льва Яшина.
Думаю, те режиссеры, которые брались за того же Льва Яшина, сталкивались с большими проблемами, потому что в художественной истории всегда какие-то вещи допридумываются. И здесь есть такой этический момент, что ты двигаешься в сторону увлекательности истории, но манкируешь какие-то документальные детали. Я не специализируюсь на байопиках, это была конкретная частная история, которая меня зацепила. В любом случае мы всегда подходим к работе над фильмом, когда есть внутренний запрос. В «Выше неба» мне была интересна тема взаимоотношения уже взрослых детей и их родителей, тема распада семьи. А сейчас, когда я стала мамой троих детей, появился такой подсознательный страх, что случись что, не дай Бог, как я поступлю в подобной ситуации, к кому я обращусь. И понимаю, что такого человека уже нет. Последние годы я живу в глубокой социальной депрессии, в острой неудовлетворенности тем, что происходит в моем государстве, с моей страной, в нашей власти, тем, как работают все общественные институты – школа, здравоохранение. Я мирный человек и меня в последнюю очередь интересует армия и геополитика, которая с каждым годом пугает всё больше. Да, в фильме «Доктор Лиза» события происходят в 2012 году, но беда в том, что за восемь лет – а это два президентских срока – ничего не изменилось. И люди все наверху остались те же. Уже и Доктора Лизы нет. А что изменилось, ребята? Вот была Лиза, которую поливали грязью, говорили, что она сотрудничает с властью. Вот теперь ее нет, у вас что-то изменилось? Если заболеет ваш ребенок, вы к кому побежите? Кто вам поможет? После смерти Лизы прошло четыре года. Что-то изменилось? Кроме того, что мы испохабили свою Конституцию и решили, что так будем жить еще до 2036 года. Это вопросы, которые мы сами себе должны задавать. Поливать грязью больше некого, кроме самих себя. Была Лиза – она вот так боролась за других людей. Можно ее за это критиковать. Теперь ее нет. Критиковать, кроме самих себя, больше некого.
Редко какие байопики обходятся без документальных кадров. У вас их нет. Не хотелось ли их вставить?
Я отстояла, что никакого кадра настоящей Елизаветы Петровны в фильма не нужно оставлять, это всё разрушит. Мы вложили столько сил, энергии, чтобы убедить зрителя в абсолютной безусловности происходящего, что как только в конце появятся фотография настоящей Елизаветы Петровны, это неминуемо заставит зрителя сравнивать, а я не хочу, чтобы он сравнивал, я хочу, чтобы он подключался к финалу фильма и сопереживал.
В таких картинах режиссеру нужно оставаться с холодной головой, не подключаться эмоционально или наоборот?
Если вы обратили внимание, я очень деликатно обошлась с этой темой. Я очень переживала, что сама тема, если не манипулятивная, то очень опасная, старалась, чтобы у зрителя не возникло ощущение, что ему специально нажимают на больные места и манипулируют его чувствами и страхами. То есть кино – это и есть искусство манипуляции, но определенными вещами злоупотреблять нельзя. Был такой риск. Когда ты входишь в съемочный процесс, то решаешь 156 задач одновременно и это просто вопрос распределения внимания, ты должен замечать всё и понимать, что любая оплошность изменит смыслы. Мы с Александром Владимировичем Бондаревым, моим дорогим и любимым продюсером, очень много воевали. Он очень страстный человек, все пропускает через себя, для него не было мелочей. А для меня и подавно. Я считаю, что компромиссы невозможны. Если сделать что-то даже немного не так, сцена сдвинется, изменится, все пойдет наперекосяк. И нужно всегда быть начеку и всегда знать, где именно возникла ошибка – в монтаже выбрали не тот дубль, или ставили свет и выбрали неточное настроение для сцены, или в сценарии неправдивые написали диалог. Но для этого нужна не холодная голова, а живое восприятие ситуации каждую секунду. Сердце должно быть горячим – это точно. Ты так или иначе должен любить своего героя. Ты не теряешь объективности, но живешь с этим человеком. И я очень счастлива, что мне дали возможность прикоснуться к жизни такого человека, как Елизавета Петровна. В какой-то момент она мне стала очень близкой, хотя я ее не знала в жизни. Все вокруг ее знали, а я – нет. Даже комплекс возник, что все с ней общались кроме меня. Ко мне однажды на Белорусском вокзале человек подошел просить милостыню, мы разговорились, и он рассказал про Лизу. Все прошаренные бомжи со стажем ее знают, помнят. А я не была с ней знакома. В человеческом смысле это грустно, что мы жили в одно время, а мне не удалось с ней поговорить. Но с другой стороны, может, поэтому я сохранила какую-то объективную позицию по отношению к ней. Хотя не знаю. Если выбирать – я, конечно бы, выбрала быть с ней знакомой.
Фильм «Доктор Лиза» в кинотеатрах с 22 октября.
Ссылки по теме
Чулпан Хаматова, Андрей Бурковский, Константин Хабенский снялись в клипе группы ДДТ
«Доктор Лиза»: Не улетай, не исчезай
Одна за всех: Мария Ивакова, Агата Муцениеце и Екатерина Гусева
Чулпан Хаматова выбирает между семьей и долгом в новом трейлере «Доктора Лизы»
«Доктор Лиза», «Смерть на Ниле» и ещё 13 фильмов октября
«Человек из Подольска», «Доктор Лиза» и «Лёд 2» вошли в «Российские программы» 42-го ММКФ
Кинотавр. Неизданное: Юлия Пересильд, Чулпан Хаматова и Любовь Аксёнова
Кинотавр-2020: Глубокое проникновение в российский кинематограф
Фильм «Доктор Лиза» получил приз зрительских симпатий «Кинотавра»
Нейросеть помогла авторам «Доктора Лизы» воссоздать голос Елизаветы Глинки
Фильмы осени: 20 доводов сходить в кино
Константин Хабенский и Андрей Бурковский приглашают на премьеру «Доктора Лизы»
Фильмы с Чулпан Хаматовой, Александром Палем и Аней Чиповской включены в конкурс «Кинотавра»
В первом международном онлайн-рынке российского аудиовизуального контента примут участие 120 компаний
Чулпан Хаматова самоотверженно помогает людям в первом трейлере «Доктора Лизы»
(Не)Идеальное кино: 70 российских фильмов 2020 года
Судьба и родина едины: Авторское кино, поддержанное Минкультуры
Оксана Карас завершила съёмки «Доктора Лизы»
«Это слишком большая ответственность»: Чулпан Хаматова о том, почему не соглашалась играть Доктора Лизу
Свежие комментарии