Растрепанный седой человек изучает чучела птиц в зале музея, пока жена терпеливо ожидает его возле выхода. Последним его внимание привлекает побитый молью голубь на ветке, с которым он, уйдя из зала, оставляет зрителя наедине, пока на экране не появится название фильма. Так начинается вышедшая после восьмилетней паузы заключительная часть трилогии Роя Андерссона, куда также входят «Песни со второго этажа» и «Ты, живущий». «Голубь...», как и предыдущие фильмы, состоит из ряда историй-этюдов в серо-бежевых тона, отличающихся абсурдизмом и сухим юмором бунюэлевского разлива. Каждая сцена вновь снята статичной камерой, перед которой герои кажутся актерами на театральной сцене, застывшими в блеклом янтаре. Ассоциации с театром не случайны, дух Беккета и Ионеско ощутим во всех притчеобразных или анекдотичных виньетках, но интонации в фильме все же узнаваемо андерссоновские. Например, во фразе, которую произносят безо всякого выражения в телефонную трубку на протяжении всего фильма: «Я рад/а, что у тебя все хорошо».
Сохраняя единство тона, режиссер почти произвольно обращается со временем повествования. В одном из эпизодов действие переносится в 1943 год, где все посетители бара поют веселую песню. В другом в бар наших дней заглядывает шведская армия из XVIII века во главе с королем Карлом XII и прогоняет всех женщин, чтобы король мог пофлиртовать с симпатичным барменом. Спустя пару эпизодов армия возвращается в тот же бар, но комедия сменяется трагедией: искалеченные и ослепшие солдаты бредут по улице под рыдания вдов. Есть и откровенно жестокая сцена, отчасти напоминающая скетчи «Монти Пайтона»: в ней огромная музыкальная машина, работающая на человеческом топливе из чернокожих рабов, играет для состоятельных стариков во фраках и их дряхлых спутниц в вечерних платьях.
Кое-что все же отличает «Голубя» от других частей трилогии — появление в фильме главных героев, чего Андерссон до этого старательно избегал. Эти герои — два коммивояжера-неудачника «из сферы развлечений», продавцы никому не нужных мешочков со смехом и страшной резиновой маски Беззубого Дядюшки. Один из них очень чувствителен и всегда готов разрыдаться, и именно в его уста режиссер вкладывает слова о том, как же грустно и тяжело жить, после того как ему приснился сон про упомянутую выше музыкальную машину.
Другое отличие последней части трилогии от двух предыдущих фильмов – её если не более оптимистичный, то уж точно более смиренный посыл. Здесь в финале не прилетают бомбардировщики и не начинается Апокалипсис. Вместо этого случайная группа людей на автобусной остановке пытается выяснить, среда сегодня или четверг. Интересно, будет ли режиссер работать в той же манере после завершения трилогии или попробует что-то новое – в конце концов начинал Андерссон с совсем другого кино (щемящая в своей кажущейся простоте «Шведская история любви»). Пока же остается признать, что он вновь совершил волшебный трюк и напомнил об абсурдности нашего бытия, однако при этом заверил, что и таким его можно любить. Да, жизнь нелепа, люди смешны, а мир жесток, но разве это такой уж повод унывать? Пожалуй, стоит жить дальше, даже если сегодня среда.
Ссылки по теме
Рой Андерссон посетит Россию
23 фильма, с которыми проще пережить лето по зимнему времени
Свежие комментарии