Форма фильма «Любить» подсказывала еще одну систему взаимоотношений: «автор — зрители». Прохожие в хронике — это зрители, неожиданно оказавшиеся героями на экране. Режиссер придумал структуру, позволившую включить фигуру зрителя — человека с улицы в фильм: он и исполнитель (участник репортажа), и как бы свидетель авторского замысла (зритель выдуманных историй), как, например, толпа на полотнах Марка Шагала. Образ этого художника — самая близкая и интересная параллель к кинопроизведению Калика и Туманян. В особенности полотна «Библейского цикла», переплетающие мотивы Ветхого и Нового Заветов, соединяющие бытовые, камерные детали и космическое, вселенское пространство. Авторы фильма рассказывают зрителям новеллы, а в перерывах разговаривают с ними о жизни, выясняя их отношение к заглавной теме. Многоплановость действия и пластов повествования — авторы (за кадром), обычные люди, мыслитель-мудрец, персонажи выдуманных сюжетов — позволяет всех объединить в одном художественном мире, разместить в одной плоскости, если представить монтажную ленту в другой проекции, как живописное полотно. Такой ракурс снимает противоречие между незатейливыми новеллами и философским документальным пластом, постановочными сюжетами и реализмом хроникальной съемки, мельесовским и люмьеровским началом. Ощущение разнородности, эклектичности материала постепенно преодолевается растущей формой, необычной кладкой, потоком общего ритма киноповествования. Таким образом, режиссер не просто развивает открытия движения «синема верите», но и раскрывает новый диапазон возможностей жанра интервью в кинематографе, исследуя связи игрового и документального.
Калик внес некоторые изменения, например, сократил реплики шофера в адрес героев Льва Круглова и Светланы Светличной и смягчил общую тональность новеллы «Осень», но отказался вносить принципиальные поправки. Республиканский Кинокомитет счел их недостаточными и не отправил новый вариант фильма в Москву; вместо этого во время болезни режиссера киностудия «Молдова-фильм» без его ведома сделала монтажные вырезки целого ряда эпизодов. Однако даже эта версия не устроила Сценарно-редакционную коллегию Госкино, по-прежнему вынужденную констатировать, что «авторская концепция фильма "Любить" остается неверной, главным образом в силу неверного отбора хроникального материала»***. Сотрудники «Молдова-фильм» принялись вносить новые «исправления» в режиссерский замысел и кромсать картину, вырезав на этот раз все «легкомысленные» реплики и высказывания, создающие остроту столкновения разных точек, а также полностью интервью с отцом Александром Менем и титры из «Песни Песней». «Всего из фильма "Любить…" исключено более 400 метров прежней хроники и вмонтировано около 160 метров новых кадров»****, — сказано в заключении киностудии «Молдова-фильм». Так, словно переплавить режиссерскую версию в новое изделие является главной задачей тех, в чьи руки она попала. История цензурных правок в фильме «Любить», которая завершится через несколько лет арестом личной авторской копии режиссера, конфискованной сотрудниками КГБ из его квартиры, подробно исследована историком кино Валерием Фоминым в книге «Запрещенные фильмы (Полка). Выпуск 2» (1993) и описана Михаилом Каликом в интервью.
Искалеченный фильм «Любить», напечатанный крошечным тиражом, вопреки воле режиссера, требовавшего снять его имя с титров, все-таки будет выпущен на экран. План по полке в 1968 году был перевыполнен, и чиновники из Госкино нашли выход из положения. Авторская копия «Любить» до сих пор не найдена, но Калик в 1992 году частично восстановил картину, используя тот материал, который удалось спасти. И эта копия сегодня служит украшением различных программ международных кинофестивалей и синематек.
* Интервью Н. Баландиной с Михаилом Каликом. 2012 г.
** Цит. по: «Любить» // Запрещенные фильмы (Полка). Вып. 2. М.: НИИ Киноискусства; фирма «НТ-Центр», 1993. С. 68.
*** Там же. С. 73.
**** Там же. С. 74.
Ссылки по теме
внутри европейской кинематографической традиции 1960-х годов и выходит за ее пределы
Человечность и чувство собственного достоинства
Свежие комментарии