Режиссёр и гендиректор киноконцерна «Мосфильм» Карен Шахназаров обсудил с Ксенией Собчак проблемы российского кинорынка, уход западных кинопрокатчиков и китайскую модель кинобизнеса. По мнению режиссёра, на фоне отсутствия конкуренции открываются новые возможности для создания мощного национального кинематографа, которыми индустрия российского кино вряд ли сможет воспользоваться.
«С одной стороны [уход американского кино] - потеря, а с другой стороны это шанс. Другой вопрос, насколько мы им воспользуемся. Насколько наша буржуазная элита, которая сегодня является тем классом, который находится у власти в России, сможет организовать процесс. Потому что на самом деле конкурентов нет, они ушли. Фактически, наш рынок был схвачен американцами. Все эти доклады о том, что у нас тут всё хорошо - нет. Вот они ушли. Что делать? К сожалению, я слышу, что наши прокатчики сидят и ждут, когда всё закончится и всё вернётся. Но я ни разу не слышал, что надо бороться. Что давайте построим систему, которая будет производить не сто фильмов, а триста. Давайте подумаем, как это сделать, найдём новые рынки. А рынки есть - азиатский, где первоклассное кино. Есть латиноамериканский. Есть, между прочим, европейский, который, кстати, никуда не уходил. Но ведь и его не было на российском рынке».
Несмотря на свою антикапиталистическую позицию, Шахназаров считает, что кинобизнес нужно строить исключительно в условиях конкурентного рынка, без оглядки на господдержку. При этом режиссёр, в отличие от многих своих единомышленников, не питает иллюзий касательно мощного подъема отечественной киноиндустрии в условиях санкций.
«Я считаю, что должен быть рынок. Я не считаю, что нужно господдержку оказывать. Только так наше кино может быть действительно важной и мощной индустрией. Если вы хотите создать мощный современный кинематограф, который будет превалировать на ваших экранах, да, вам надо перейти на рынок. Надо сделать то, что сделали китайцы. Они закрыли рынок. Попробуй что-нибудь туда продай. Это целая история. Но внутри китайские режиссёры работают без господдержки. Они делают сегодня 700 картин, и каких! У нас вообще не знают китайское кино. Сегодня китайский рынок стал первым в мире, они обогнали американцев. И американцы делают всё, чтобы попасть на китайский рынок. Вкладывают деньги в китайское кино - это они [компартия Китая] допускают. Ты, чтобы попасть на китайский рынок, должен снимать картину в Китае. Это бизнес, это правильно. Я считаю что китайская модель - сочетание жёстких протекционистских мер и рыночного механизма - правильная. Боюсь, что мы в России этого не будем делать».
Режиссёр признался, что уже практически не смотрит кино, поскольку разочаровался в нём. Что, впрочем, не мешает ему заведовать самой крупной киностудией в стране и продолжать снимать кино.
«Я так давно работаю в кино, что я в какой-то степени разочаровался в кино. Я считаю, что современное кино перестало быть искусством. Это не то кино, в котором я работал. Где работали над изображением. Сегодня цифра фактически убила кино. Может, я устарел. Но я не собираюсь эмигрировать из своего возраста.
Что я считаю искусством? Искусство - это наличие стиля. Что такое стиль? Вроде бы неуловимое, но уловимое. Вы можете отрезать титры у фильмов Тарковского, но вы смотрите фильм и вы знаете, что это сделал Тарковский. Феллини, Данелия, Никита Михалков - отрежьте титры, но всё равно, я посмотрю и с трёх кадров скажу, [чьё это]. В этом есть стиль».
Современное российское кино, по мнению Шахназарова, лишено самоидентификации. «Кино не хватает национального стиля. Не хватает какой-то сверхидеи, чтобы быть по-настоящему самобытным. Мне интересно кино, в котором я что-то узнаю, должна быть какая-то информация. В российском кино этого нет, потому что нет стиля. В современной России никакой идеи нет. Она буржуазно-либеральная, и по большому счету вторична по отношению к Западу».
Каннский кинофестиваль, в конкурс которого попадают лишь единицы российских режиссёров, Шахназаров считает политически ангажированным мероприятием. И этим объясняет регулярное присутствие в Каннах Кирилла Серебренникова.
«Я с уважением отношусь к нему как к автору, но давайте прямо говорить - многие факторы ему помогают. Я не хочу на эту тему говорить - кто умный, тот поймёт. Помимо таланта есть и другая составляющая в таких фестивалях. Я сам участвовал в Каннском фестивале два раза в основной программе, и много раз бывал. И мне помогали определенные факторы. Первый раз когда я приехал, это был «Город Зеро». Он считался на Западе антисоветской картиной. Я не считал её антисоветской. Но они так воспринимали. Думаю, что это мне помогло. А вторая моя картина в основном конкурсе в Каннах была «Цареубийца».Это было ещё при Советском Союзе. Думаю, что этот мотив тоже помогал».
Свежие комментарии