Хоррор-франшиза «Пила» родилась в десятилетие нулевых. Два студента киношколы при Мельбурнском университете написали сценарий в 2001 году, а через два года сняли короткометражку, чтоб питчить ее в Голливуде. Замысел Джеймса Вана и Ли Уоннелла возник под впечатлением от малобюджетных фильмов «Ведьма из Блэр» и «Пи». Студенты записывали свои кошмары и перерабатывали их в сценарий. Замысел был лаконичный: главный герой Дэвид (его сыграл сам Уоннелл) рассказывает полицейскому историю о том, как попал в ловушку и под принуждением совершил убийство, чтоб спасти собственную жизнь. На голову связанному Дэвиду некто прикрепил хитроумное устройство, работающее как капкан. Этот своеобразный шлем закреплен на голове пленника так, что его раскрытие означает смертельный разрыв челюстей. В комнате стоит телевизор, с которого криповатая кукла вещает, что единственный способ спастись — достать ключ из мертвого тела, лежащего в той же комнате. Чтобы Дэвид не заскучал, вскоре от его движений срабатывает таймер, так что долго размышлять времени не остается. Даже тогда, когда тело начинает подавать признаки жизни.
Короткометражку снял Ван, а на титры студенты поставили музыкальный фрагмент Чарли Клоузера, известного по участию в группе Nine Inch Nails. В будущем этот мотив станет массово узнаваемым как «Hello Zepp» — заглавная тема всей франшизы. Короткометражку послали в американскую независимую студию Evolution Entertainment, а там яркий и простой концепт был оценен продюсерами достаточно высоко, чтобы выделить молодым дарованиям больше миллиона производственного бюджета на полный метр.
В смертельном шлеме в полнометражной «Пиле» оказалась актриса Шоуни Смит, которая вскоре заполучила статус хоррор-звезды (сама она не любит смотреть фильмы ужасов и отворачивается на кровавых сценах). По сюжету двое мужчин (одного из них сыграл Уоннелл) прикованы цепями к трубам в грязном туалете, рядом с ними труп, а таинственный похититель через послание на аудиокассете сообщает, что оба участвуют в игре на выживание. Вскоре зритель узнаёт, что антагонист фильма — маньяк по прозвищу Конструктор, расставляющий для жертв смертельные ловушки. В каждом случае у игры новые правила, но ставка — всегда жизнь. Победить можно, только пройдя через сильную боль и покалечив себя, а иногда — убив другого человека, как в случае со шлемом-капканом. В финале маньяком оказывается смертельно больной раком головного мозга Джон Крамер (роль, прославившая Тобина Белла) — бывший инженер, решивший взять на себя роль учителя жизни для людей, которых он считает так или иначе провинившимися. Именно Крамер все это время изображал из себя труп, находясь в одном помещении с жертвами. Идею с тремя персонажами, один из которых маскируется под мертвеца и скрыто управляет происходящим, принадлежала Вану. А болезнь Конструктору подарил Уоннелл, некогда принявший в приступе ипохондрии мигрень за опухоль мозга.
Перед премьерой на Санденсе в январе 2004-го фильм купила студия Lionsgate Film, намереваясь распространить его на видео. Но теплый прием фестивальной публики заставил продюсеров передумать и выпустить его на больших экранах перед Хэллоуином. Фильм «выстрелил» во всех смыслах: собрал положительную критику, понравился многим зрителям и в несколько десятков раз окупил бюджет благодаря хорошим сборам и в США, и во всем мире. Впоследствии новая «Пила» выходила каждый год в конце октября - вплоть до 2010-го. Ван и Уоннелл участвовали в продюсировании каждой главы франшизы, хотя в качестве режиссера Ван быстро переключился на другие проекты, а Уоннелл прекратил писать сценарии новых глав после третьей. Не так много хоррор-серий может похвастаться такой же стабильной популярностью в первое десятилетие XXI века (если вообще какая-либо может).
«Пила» — это совмещение ужасов с детективной историей. Такое построение сюжета — не новое слово в жанре: хоррору никогда не составляло проблемы сочетаться с загадкой. В фильмах типа «Нечто» источник угрозы может не только быть неясным, но и подолгу оставаться за кадром. И даже показанный с самого начала монстр зачастую оставляет загадки о том, откуда он взялся и как его можно победить — таковы, например, поп-иконы классических слэшеров Майкл Майерс, Джейсон Вурхиз и Фредди Крюгер. Интрига — это обязательная часть жанровой формулы, но всегда интересно то своеобразие, которое в каждом случае приобретает детективная линия. В «Пиле» важнейшая часть загадки, называющаяся по-английски whodunit («кто это сделал»), не имеет смысла, по крайней мере - начиная со второй части. Имя Конструктора, его внешность и как минимум одно поворотное событие в биографии (смертельная болезнь) уже известны. Жертвы в лучших традициях хоррор-франшиз сменяют друг друга, но ни одна не выделяется достаточно, чтоб оттенять яркий образ маньяка. Детективная линия, будучи открыто заявлена в каждой серии, оказывается частью сюжета в той степени, в какой финальный твист под фирменную мелодию разоблачает очередной гениальный план Джона Крамера. Однако вплоть до концовки каждого фильма «Пила» предлагает зрителю все-таки не детектив как таковой.
Американский критик Дэвид Эдельстайн в 2006 году объединил «Пилу» с «Хостелом», «Изгнанными дьяволом», «Волчьей ямой» и даже «Страстями Христовыми» под уничижительным ярлыком «пыточное порно». Для Эдельстайна ключевыми элементами такого кино была пустая кровожадность, не разрешающаяся, в отличие от многих слэшеров, победой главного героя. Возможно, критик преувеличил отличия новых хорроров от их предшественников, но некоторая новизна в них действительно была. Если говорить о кровожадности, то до выхода первой «Пилы» кинопрокат давно перестал изобиловать расчлененкой. Самые яркие образцы детективных триллеров девяностых типа «Молчания ягнят» или «Семи» не концентрировались на сценах насилия, хоть и явно их обозначали. Даже слэшеры франшизы «Крик» не так уж и долго задерживали камеру на сцене убийства, его способ тут гораздо важнее мучений жертвы. Чаще всего смерти в слэшерах и вовсе мгновенны, что делает знаменитых маньяков даже в каком-то смысле гуманными. «Пила» же, напротив, устанавливает особую эстетику — в ней каждой смерти предшествует не погоня, а длительная пытка.
Раньше продюсеры не рисковали выпускать фильмы с такими жестокими сценами в кинотеатры, так что работа Вана и Уоннелла, по сравнению с обычным для своего времени репертуаром, шокировала контрастом. И даже первая «Пила» поначалу получила в США предельный рейтинг NC-17, так что ее перемонтировали, чтоб выйти на более мягкий и коммерчески перспективный R. Изобретательность пыток — визитная карточка франшизы, а набор смертельных ловушек составляет более точное и запоминающееся описание каждой части, чем пересказ детективной части сюжета. Пресловутый шлем-капкан и отпиливание ноги, дверной глазок с револьвером, ошейник с разрывными патронами, ловушка «Ангел» и так далее. Если же вспомнить претензию к пыточному порно по поводу отсутствия сильного героя (или, если еще точнее, героини), то в случае «Пилы» очевидно, что герой здесь именно Джон Крамер. Это дает возможность говорить о содержательной части фильмов как о представляемой им морали.
Конструктор постоянно разговаривает тоном всезнающего пророка. Он предугадывает поведение жертв, и это позволяет выстраивать все более сложные схемы ловушек. Крамер не просто инженер, но и сильный психолог: он знает человеческую природу и не переоценивает ее. Его пафос в том, чтоб дать жертве испытать страх смерти и предложить жестокое испытание. Выбрать жизнь в каждом случае значит претерпеть боль, но покалеченный физически и психически человек, как предполагает Крамер, станет лучше ценить жизнь. Никакого гуманизма в этих намерениях нет: большинство жертв проигрывает и погибает (Конструктор с поражающим упорством отказывается признавать это убийством). Некоторые выжившие, такие, как Аманда Янг и детектив Марк Хоффман, становятся маньяками, чей садизм выходит за пределы и без того сомнительных правил, установленных Крамером. Все это не мешает главному герою поучать нерадивых учеников и безо всякого стеснения морализировать перед новыми жертвами.
Простоватая логика Конструктора нацелена на то, чтобы играть на самых примитивных представлениях зрителей о справедливости. Эта франшиза собирает полные залы в параноидальной атмосфере Америки Джорджа Буша-младшего, который с энтузиазмом оправдывает внешнеполитическую агрессию террористической угрозой. Дешевые речи Крамера о справедливости с позиции некоего сверхчеловека подкупают запуганного и подозревающего всех вокруг подростка не хуже, чем романтический максимализм Фридриха Ницше, тоже популярного среди юных любителей хоррора. Если объявить, что всюду может прятаться потенциальный враг, то кровожадный агрессор, предварительно зачатый медиапропагандой в некогда спокойном зрителе, станет жаждать наказания для любого отклонения от нормы безо всякой попытки эмпатии или оглядки на право. Чтоб заслужить смерть, согласно Конструктору, достаточно быть наркоманом, трусом или даже просто депрессивным невротиком. Истоки этой одновременно традиционалистской и воинствующей психологии особенно подробно раскрывает «Пила IV», в которой показано, как беременная жена Крамера теряет ребенка в результате нападения наркомана. Раскрывая мотивы ожесточения главного героя, создатели франшизы не озабочиваются тем, чтоб добавить сомнений в его агрессивную философию.
Безусловная ценность семьи и деторождения, однозначная недопустимость малейшего греха и даже открытая религиозность — все это Джеймс Ван сохранил и в своих более поздних хоррорах типа «Астралов» или «Заклятий». Что полностью ушло из его фильмов, так это эстетическая провокация. Если первая «Пила» яростно шокировала, то дальше режиссер идеально освоил полный арсенал традиционных жанровых приемов, подходящих для традиционных же идей уж точно не хуже его раннего экспериментаторства. Тем временем динамика популярности франшизы медленно стала спадать. «Пила 3D» окупила себя, предварительно увеличив бюджет ради модной в 2010-м технологии, а предыдущая часть уже финансово выступила намного хуже всех остальных. Оценки зрителей тоже постепенно ухудшались, а критики не проявляли какого-либо энтузиазма сразу после первой части. Решение продюсеров закончить выпускать новые серии выглядело вполне логичным. Тем интереснее наблюдать возвращение франшизы в 2017-м.
О том, что снимать сиквелы и ремейки некогда зарекомендовавших себя фильмов — это для продюсеров более безопасное решение, чем рисковать с новыми идеями, известно давно. Поэтому сыграть на популярности еще не забытой, но давно не обновлявшейся серии о дьявольски умном моралисте Конструкторе, — решение все же не полностью неожиданное. Жанр ужасов сейчас снова на подъеме, причем как на уровне более дорогих франшиз типа Вановских, так и на уровне малобюджетных историй студии Blumhouse. Впрочем, эстетикой крови самой по себе сейчас вряд ли можно привлечь широкую аудиторию. Зато напряженная социально-политическая атмосфера и в США, и во всем мире вполне может снова сделать востребованной простоватую традиционалистскую идеологию киношного маньяка. Но настоящим сюрпризом станет, если новая команда сценаристов (Пит Голдфингер и Джош Столберг) и режиссеров (братья Спириги) сможет привнести в «Пилу» хоть что-нибудь новое.
Свежие комментарии