В прокат вышла новая картина Александра Прошкина «Райские кущи» - фильм по мотивам пьесы Александра Вампилова «Утиная охота», переосмысленной в современных реалиях, где Евгений Цыганов играет роль Зилова. 35 лет назад это произведение уже экранизировал Виталий Мельников с Олегом Далем, Ириной Купченко, Юрием Богатыревым, Николаем Бурляевым и Евгением Леоновым («Отпуск в сентябре»). В наше время Зилов променял Центральное бюро технической информации на редакцию, но ключевые для человека во все времена точки никуда не делись – новоселье, отношения с коллегами и женщинами, внутренние терзания и увлечение охотой в его жизни остались. Мы вспоминаем, как побывали на съемочной площадке «Райских кущ» и поговорили с Евгением Цыгановым о характере Зилова, притчевости пьесы Вампилова, работе с Александром Прошкиным и человекообразности. Съемочной группе с погодой подфартило: в вечер съемок - канун Дня народного единства - теплые выходные сменились непрекращающимся дождем, к вечеру подморозило - и во дворах жилищного комплекса «Суханово парк», где какое-то время проходили съемки, образовался натуральный каток. За окном автомобиля мелькают двухэтажные дома, дорожки расходятся звездой, ощущение, что это город из какого-то европейского телефильма. В вечернем воздухе пульсирует тишина, нарушаемая только отдаленным гулом автострады. Внутри одного такого двухэтажного домика громче, теплее и ярче - люстры жгут киловатты, гостей приветствует фарфоровая лошадь и своенравный кот, развалившийся на диване. Попарно гудят кулер и кофемашина, актеры, снимающиеся в «На позднем перелете» (рабочее название фильма), приезжают на интервью - по одному и попарно. Последним успевает Евгений Цыганов, которому уже скоро выходить на съемочную площадку вместе с Чулпан Хаматовой, Виталием Хаевым, Дмитрием Куличковым, Артемом Семакиным, Ангелиной Миримской и Агриппиной Стекловой. Но время вроде есть. Говорят, перед съемками он дремал в машине, затем читал сценарий, а потом приехал общаться с журналистами. Впереди была сцена новоселья, когда собираются все ключевые персонажи фильма. Словно напоминая об этом, отчаянно шипела и щелкала рация, а обещанный артисту кофе пропал где-то на полпути к нему. «А вот вы кофе несли, вы его куда-то унесли?» - спрашивает он в перерыве между вопросами. Кофе нашелся, рация успокоилась и даже мобильные телефоны на время прекратили рингтоновые трели. Цыганова много спрашивают про Зилова - плохой или хороший (актер отвечает емким словом человекообразный, к которому еще вернется), универсальный ли («Как солдат?» - шутливо переспрашивает), наконец, а не инфантильный ли часом. Последнее определение как будто бы особенно задевает, заинтересовывает артиста, он останавливается на нем подробнее: - Что касается инфантильности и безответственности… Мне сложно судить, но есть какие-то правила, табу, наше знание о том, как можно и как нельзя, как должен вести себя мужчина… Думаю, что в советское время, когда пьеса вышла, было понятно, что есть представление о том, каким должен быть советский герой. И понятно, что Зилов под это определение не подходил. Насколько это сегодня актуально? Мне кажется, что какой-то элемент воспитания присутствует. Есть целая каста людей, которая пытается воспитать нравственное, здоровое и какое-то еще общество. Нас действительно всячески воспитывают: начиная с билбордов, на которых написано «Сделай выбор! Сделай шаг! Это читай! Это не читай!». Наверно, задача - не побоюсь этого слова - искусства заключается в том, чтобы ставить вопросы и давать возможность человеку думать. Мы попадаем на место этого персонажа и принимаем для себя решения. В зале человек должен для себя понять, герой это или не герой. Это тоже определенная работа, душевная работа. Спрашиваю, есть ли что-то общее между Зиловым и Хрусталевым из «Оттепели», еще одним персонажем, который в общество современников не очень вписывался. - Насколько я помню Хрусталева, он был такой фанатик профессии, а Зилов в этом смысле пофигист, - говорит Цыганов. - Да и зачем так сравнивать? Это два разных человека. Один - мажор московский из 60-х годов, а здесь - провинциальный технарь, который просто делает свою работу. Понятно, что у них есть общие какие-то моменты, потому что они мужчины, потому что у них не все очень четко складывается в смысле семьи и каких-то отношений, да и отчасти с точки зрения друзей. Отвечая на вопросы про актуальность и универсальность пьесы (универсальная или исключительно российская?), Цыганов называет пьесу Вампилова притчевой, а также замечает, что некоторые вещи не имеют никакого отношения к национальности. Всем людям знакомы компромиссы, зависть, желания, пустота, поиск смысла. - Это не имеет отношения к национальности, - резюмирует он. С актуальностью сложнее. Вернее, с актерской точки зрения, даже не так важно. - Когда мне что-то предлагают, я соглашаюсь не потому, что это актуально или неактуально. Это вопрос того, насколько это трогает вообще. Что касается Зилова: у меня много вопросов до сих пор - мне нравится, что они есть - и к Прошкину, и, может быть, даже к Вампилову. Просто от таких историй не отказываются. История не очень веселая, в некотором смысле - тяжелая, мрачная достаточно история. Но мы пытаемся уйти от давления, от истории про нелюбовь. Это, скорее, история про желание жить. Некоторые ответы у режиссера Александра Прошкина, конечно, есть, некоторыми взглядами и даже словечками он делится. Например, слово «человекообразный», запомнившееся Евгению Цыганову, расшифровывается как «похоже на то, как люди говорят». Другое слово, которое артист узнал за время съемок, - витальный: - Витальный - это любовь к жизни. Может быть, это то, что вы называете инфантилизмом. Но для Прошкина это называется витальностью - это желание оторваться от правил, от понятий, и все-таки прожить жизнь. Режиссер же, по словам артиста, хочет оторваться не только от правил и понятий, но и от оригинального текста - не просто снять его в современной обстановке, но не идти за вампиловским текстом, а пересказать историю языком кино. Иначе получится вместо фантазии на тему «Утиной охоты» телеспектакль. Для актера же работа в съемках этой фантазии процесс довольно интригующий. - Прошкин в этой ситуации понимает больше меня: зачем он взял эту историю, что он рассказывает. Я в этой ситуации одно из звеньев этой истории. По идее, в этом фильме должно быть больше киноязыковых моментов: повороты, взгляды, осень, проезды - вещей которые стоят за текстом, за словами. Очень много парадоксального. Если говорить про актуальность, то, по-моему, Ионеско говорил, что самый реалистичный театр - это театр абсурда, потому что жизнь - она абсурдна. Мне интересно, как здесь строится работа. Знаете, в актерской профессии есть такое понятие: «оправдать». «Я здесь говорю, потому что я так чувствую». А здесь все так строится, что человек хочет говорить одни слова, а произносит совершенно другие - и совершенно в тех обстоятельствах, в которых эти слова невозможно произносить, но они произносятся. И снова актуальность. И снова противопоставление главного героя тем, кто стоит вокруг. Артиста спрашивают, возможно ли такое сейчас, когда все вокруг живут, как хотят? - Наступает момент, когда человек должен сделать выбор. И он его делает не потому, что он внутренне как-то созрел. Ему говорят - ты либо здесь, либо здесь, либо ты с белым флагом, либо с красным. Этот конфликт придуман вовне, и человек в него втянут. Зилов отказывается по большому счету в этом участвовать, но все равно участвует. Потому что даже отказ - это выбор. Может, это степень какого-то цинизма, может, какое-то человеческое содержание - есть вещи, которые его больше волнуют, нежели эта некая война, это некое выяснение, отношения, политика. У него есть охота, у него есть мечта. Наверно, в этом есть и поэзия, желание выйти за рамки вот этого вот земельного, земного, где все определяется, объясняется очень просто. И с той, и с другой стороны люди с пеной у рта доказывают - мы верим в такое, а другие - нет, мы верим в совершенно обратное. А он не верит ни тем, ни другим. В очередной раз, объясняя характер персонажа, Цыганов вдруг выходит на то, почему разговор о темах и смыслах порой абсолютно неинтересен: - Он не избирателен в работе, он делает любую работу, потому что ему все равно. Он не верит в то, что он делает. Есть такой акцент, что человек идет на компромисс ради семьи, ради чего-то… Знаете, есть какие-то слова, как ноты, небольшое количество тем, которые можно в любом кино затронуть: компромисс, предательство, верность, любовь и прочее. Под занавес разговора спрашиваю про охоту, которой увлекается Зилов, и про квартирный вопрос (все-таки одна из ключевых сцен в пьесе - получение квартиры и новоселье). С умертвлением животных у Цыганова не очень: - Никогда не охотился, и не буду, думаю. Я один раз в жизни убил летучую мышь - и мне этого хватило. (смеется) Меня не прет эта история. Обретение жилплощади же вряд ли когда-нибудь потеряет особенное значение: - Лично для меня появление квартиры - это большое событие. У Булгакова же было, что «отличные люди, только квартирный вопрос их испортил». Разве возможно купить квартиру? А квартира это вещь такая, знаете ли, нужная. В ценностном реестре это серьезное дело. Я говорю, как человек, который, в общем, какой-то большой период своей жизни прожил в таких условиях немножечко за гранью, как мне кажется, общепринятого понятия. Я к таким вещам легче отношусь, а по большому счету, это ужас. Ведь никто вам не поможет, ниоткуда это не свалится. Есть такое понятие «исходное событие». Этот человек, получив эту квартиру, подписан на то, чтобы этому соответствовать. Как вы, наверно. У вас же, наверно, есть представление, о чем вы не будете писать, вернее, под чем вы не поставите свою фамилию. Ну вот есть текст от редакции, а под этим захотят поставить вашу фамилию. У вас такое представление может быть, а у Зилова такого представления уже нет: его фамилию можно будет подставить под любым текстом, просто потому что он получил эту крышу. Актерам уже пора репетировать и снимать сцену новоселья. На площадке садовая лавка, горячительные напитки, кипы перевязанных бечевкой книг (на обложках можно разглядеть, например, фамилию Кинг), какие-то глянцевые журналы. На стенах - черно-белые картины, контрастирующие с сочной травяной заставкой на рабочем столе стационарного компьютера. Репетиция начинается сразу с включенными камерами. Время рассуждать о героях кончилось.
Свежие комментарии