Диалоги о режиссерском дебюте известного кинокритика Писатель (Александр Молочников) и современная художница (Дарья Чаруша) зимуют в глухой живописной местности в домике на севере Франции. Когда Саша отлучается на пару дней в Париж, Илья выбирается в деревню с намерением выпить и встречает опоздавшую на поезд соотечественницу в лохматой синтетической шубе (Светлана Устинова). Ей негде ночевать, на улице холодно, а у него - бутылка бурбона и свободный дом. Наутро девушка уезжает, но вскоре, вот сюрприз, возвращается уже в компании Саши и с огромным синяком на шее.
В местных газетах пишут о найденном на побережье трупе неизвестного науке зверя. Описать завязку «Холодного фронта», не проспойлерив половину фильма, очень сложно. Потому что критических моментов на весь фильм два, и возвращение персонажа Устиновой - один из них. Мелкая драматургия «Фронта» компенсируется дюжиной деталек и намеков (начиная где-то с названия), из которых весь фильм и состоит. Их интересно улавливать, еще интереснее интерпретировать. Они похожи на осторожное прощупывание почвы, упражнение в овладении киноязыком. Такая прилежность объяснима - бывший кинокритик Роман Волобуев на протяжении десятка лет извлекал уроки из чужих ошибок. Сценарий к полнометражному дебюту Волобуев написал в соавторстве со Светланой Устиновой и Дарьей Чарушей. Актрисы выступили инициаторами идеи, воплощение которой вылилось в снятый для широкого круга друзей междусобойчик с инсайдерскими шутками и персонажами, срисованными с отражения в зеркале. Это хорошо сказалось на исполнительной части - все трое говорят человеческим языком, настоящие и живые, сейчас выпрыгнут из экрана. Осечка вышла с развязкой и с авансом на зрительскую прозорливость и эрудицию. Это совершенно точно не зрительское кино, потому что оно не желает быть понятным всем и каждому. Обозреватели Кино-Театр.ру долго обсуждали картину, совместно пытаясь понять, о чем же фильм Романа Волобуева. Для тех, кто посмотрел фильм и не смог сам в нем разобраться, мы решили опубликовать одну из таких содержательных бесед, из которой можно узнать, зачем героине Устиновой дурацкая шуба и почему «Холодный фронт» - это новый «Солярис». Разговоры о погоде, избранное (ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕРЫ) АФ (Алексей Филиппов): Какая-то дико интимная история про труд сценариста и его жены-художницы, даже неудобно. ЖШ (Женя Шабынина): Ну, «пиши о том, что знаешь» - правило номер один. Короче. Концовка странная. Я, честно говоря, попалась на удочку, до конца верила, что Устинова - какое-то существо, монстр. АФ: Она - лохматый монстр разваливающегося брака. ЖШ: И это разваливающийся брак? АФ: Он (Молочников) жене свастику на машине рисует, спит с первой попавшейся девушкой, а она (Чаруша) - первостатейная стерва и знает о его похождениях. И в аннотации написано, что у их все идет не так. ЖШ: Аааа, ну раз в аннотации написано… Надо поискать у себя в квартире бабу в дурацкой шубе. АФ: Тут не очень понятно: если их перебранки - это обычный трёп, что было бы нормально, то в чем же тогда конфликт? А если это и есть конфликт, то где же финал?Там много крутых нереализованных фишек, как с парой чудищ: одно выкинулось на берег, другое сгорело… Но к делу это как будто бы не подошьешь. ЖШ: А помнишь, когда Устиновой поплохело во время просмотра дебильного арт-проекта с говорящими головами? Ровно на том моменте, когда лица женщин стали трансформироваться в звериные. И ты такой думаешь «Ага! Она полубаба-полузверь и испытывает в связи с этим дискомфорт». А это, оказывается, что было? Нормальная соматическая реакция на галимое искусство. Вот и получается, что эти детали - просто издевательство над повальной мистической экзальтацией с кукишем в конце. Типа «Вы еще не поняли? У нас кино не об этом. Не нравится - пи*** свои "Сумерки" смотреть». АФ: Но где монстр? Ну шуба же заявлена! Холодный фронт между ними - ок. Я бы жене такой фильм не показал. ЖШ: А омар? Что это было? АФ: А это еще одна забавная деталь. Как они этого несчастного омара сначала убить не могут, а потом приготовить. Вот все у них так. ЖШ: Всё же я не понимаю, зачем надо было делать из бабы в шубе бывшую однокурсницу? Чтобы иметь возможность сказать "все со всеми встречались"? Там напрашивается же, чтобы это была таинственная, из воздуха взятая незнакомка, которую встречает сначала он, потом она. А они ей зачем-то биографию присобачили. Хотя это куда проще, чем расписывать, с какой радости ее туда притащила Саша. АФ: Это же хипстерский «Солярис»! ЖШ: WHAA? АФ: Дверь эта сорванная, любовь их какая-то вот такая, в ужасной шубе, которую по голове ударить не хочется только после совместно пережитого ужаса. Ну помнишь, в «Солярисе» была сцена - и в книге, и у Тарковского, - когда Хари пытается прийти к нему, дверь хрустит, все неаккуратно вырвано - и тут примерно так же. ЖШ: Какие дебри. Продолжай. АФ: В итоге она дает обоим то, что им нужно. Илье - секс с насилием и тайну, потому что мужикам тайны нужны, иначе это не жизнь. Саше - нежность и небольшую трёпку, потому что давно пора кому-то это сделать. И вот они стоят, оба в дерьме по колено, но теперь-то все будет ок. ЖШ: Мне это напоминает экзаменационные билеты из серии «О чем думал Блок, когда писал поэму "Двенадцать?"». Думал, что кушать хочется. Я иногда совсем не понимаю или не вижу того, что видят другие. Ты говоришь «Хипстерский "Солярис"», и чем черт не шутит, может ты прав. Волобуев вырос на программном кинематографе, а я на фильме «200 сигарет» и «От заката до рассвета». Я смотрю в другую сторону. АФ: Это вообще интересная тема, кто на каких вещах вырос, и как их считывает потом. Вот Катя (шеф-редактор Екатерина Визгалова - прим. ред.) увидела в «Фронте» Поланского, а я Долана, потому что в «Томе на ферме» он явно под Поланского косил. И там тоже был бар с подсвеченной желтым стойкой, куда герой Долана сруливал от неприятностей ЖШ: Не думала пока сравнивать с чем-то «Фронт». Была очень занята ожиданием действий, накала и развития. А их нет. Волобуев думает, что у него напряжение растет. Он умный, и зритель у него соответственно тоже такой умный, что «Ну что я буду тут сыпать подсказками что ли? Я вот здесь уголок покажу, вот тут хвост ниточки - а вы же догадаетесь, да? Не буду же я вас очевидностями унижать». В связи с чем надо заполнять пространство. И чем он его заполняет? Мамблкором, детальками, клоуз-апами надутых губищ и пейзажами затянутыми, за которые последние лет «дцать» зрители недолюбливают авторское кино. АФ: Тут надо все-таки сделать скидку, что это дебют, снятый, условно, на чьей-то французской даче с друзьями (просто все друзья - известные). Второй или третий фильм наверняка будут лучше. ЖШ: Вот именно, что друзья. По-твоему, персонаж Устиновой раздает всем сестрам по серьгам. У режиссера, который ориентируется на публику, а не на друзей, ситуации были бы более… не знаю, как сказать… акцентированными, яркими. Ну то есть как с сексом - и понятно, и обстоятельно что-то меняет, влияет на сюжет. И круто, как это неочевидно показано, ты еще там несколько секунд гадаешь «было, не было?». Но в остальном Устинова практически с ними не взаимодействует, плетется хвостом. Не хватает ситуаций. АФ: Как часто случается: кино, которое интереснее обсуждать, чем смотреть. «Холодный фронт» в прокате с 14 января.
Свежие комментарии