До «Молодого папы» вы не делали сериалы. Что вас заставило выбрать именно такой формат?
В последние годы многие известные режиссеры внесли вклад в разрушение рамок мыльных опер и, так сказать, традиционных сериалов, которые долгие годы доминировали на телевидении. И в случае с «Молодым папой» мне было интересно окунуться в этот свободный эксперимент со столь сложной и многогранной историей. Я смог дать волю воображению, не отказываясь от тех элементов повествования, которыми так часто приходится жертвовать в фильмах из-за соображений времени и пространства.
Но чем вы руководствовались, соглашаясь на этот проект?
Исключительно свободой, гарантированной мне продюсерами Лоренцо Миели и Марио Джианани, с которыми мне в течение некоторого времени хотелось поработать, а также Sky и другими телекомпаниями, спродюсировавшими сериал. Работая с ними, я смог придумать и снять по сути десятичасовой фильм. Это был единственный путь, по которому мне было комфортно идти: продолжать снимать кино, с той лишь разницей, что я мог представить историю на гораздо более длительном отрезке времени, потому что телевизионный мини-сериал – своего рода счастливый сын литературы и кино. Он обладает книжной расширенной хронологией и визуальными возможностями, которые в последние годы, в частности, благодаря американцам, достигли серьезного уровня и финансовых вложений, достойных кино.
Почему этот «десятичасовой фильм» о Папе Римском?
Почти параллельно с работой над «Великой красотой» я обсуждал с продюсерами «Молодого папы» возможность сделать картину о Падре Пио на основе книги Серджио Луццатто «Падре Пио: чудеса и политика в светский век». И хотя история была интересной, а книга, несомненно, очень важная, нам стало ясно, что мы просто будем заново исследовать, пусть и под другим углом, тему, которую уже тщательно проработали многие другие режиссеры. Идея телевизионного мини-сериала о Папе, который был бы непохожим на других, возникла лишь несколько месяцев спустя.
Наверняка вы как режиссер, впервые решивший снять сериал, тем более, грубо говоря, совершенно «неформатный», столкнулись с определенными вызовами?
Было как минимум четыре подхода, от которых я хотел отдалиться на безопасную дистанцию: агиографический сериал, то есть такое «житие святого»; простая хроника событий; проект, заигрывающий с нерелигиозной аудиторией; и сериал, предназначенный для зрителей, которые болезненно любопытны и жаждут загадок или скандалов, изложенных в виде телевизионного повествования. Помимо этого я хотел избежать того, чтобы подход, который мы использовали с «Молодым Папой», формировался под воздействием влияний, преобладающих в культуре страны его происхождения, в данном случае Италии. Или под влиянием американской точки зрения, которая исторически всегда имела тенденцию видеть заговоры и темные силы в делах Ватикана – это вещи, которые, несомненно, существуют в Святом Престоле, но которые высшие слои Ватикана вполне способны разоблачить самостоятельно.
Как вы пришли к облику вашего Папы?
Мне в голову пришла идея, на первый взгляд, казавшаяся безумной: «Почему бы нам не придумать понтифика, который во всех отношениях диаметрально противоположен Папе Франциску?» И я вообразил себе такое кардинально отличающееся альтер эго главы церкви, глубоко приверженного позитивным отношениям к людям. Папу, который закрывает двери, вместо того, чтобы распахнуть их настежь и действовать как примирительный пастырь душ, способный убедить людей, очень далеких от его положения. Папу, который изгоняет грешников из церкви, осуждая их как недостойных. Папу, который укоряет верующих, требуя от них абсолютных жертв и призывая их к слепому обскурантистскому фидеизму.
Это очень точное описание Ленни Белардо, сыгранного Джудом Лоу. Как ваш выбор остановился именно на этом актере?
Я видел его несколько лет назад в картине Сэма Мендеса «Проклятый путь» и больше всего был очарован тем, как он ходит. Походка Джуда в том фильме раскрывала весь внутренний мир его персонажа. Актер, способный рассказать нам так много о своем герое через простые движения тела, – это феномен. Та утомленная, даже обреченная походка меня совершенно поразила. И тогда я понял, что такой безграничный талант сможет взять на себя прописанный нами сложный характер и не попасть в автобиографические ловушки, воплотив роль Папы, которого на самом деле не существует. Между нашим персонажем и Джудом Лоу было много точек соприкосновения. Возраст, внешность, харизма и способность воплощать двойственность, которую я хотел передать персонажу. Я искал актера, который мог бы изобразить как определенный аспект жизни, так и противоположность этому аспекту — и Джуд показал, что он действительно такой актер. Он обладает исключительными качествами концентрации и выносливости. И он взялся за проект с профессионализмом и целеустремленностью, которые не часто встречаются. Он доверился мне: для режиссера доверие актера – это дар, который предотвращает массу неприятных проблем на съемочной площадке. Проблем, которых у меня никогда не было с Джудом. Он показал, что у него есть два решающих, но при этом противоречащих друг другу качества для этой роли: безрассудство и самосознание. И это великий талант.
В «Молодом папе» затрагивается очень много разных, даже противоречивых тем, но какая, на ваш взгляд, основная?
Это фильм об одиночестве, являющемся важным элементом жизни человека. Даже Евангелие, когда оно достигает кульминации, показывая, что Бог стал человеком, позволяет Ему почувствовать на кресте одиночество, одиночество этого крика: «Боже мой, Боже мой, почему ты покинул меня?» Одиночество как центр человеческого опыта было моей темой: и демонстрация этого одиночества в таком аномальном образе, как Папа, которого я изобразил на экране, – полезный метод преобразования этого чувства в повествование.
Так Ленни и все остальные – всего лишь предлог?
Ленни воспринимает свое одиночество как брошенность, но, в конце концов, это то состояние, которое испытывают все. Те, кто теряют себя от власти, делают это потому, что боятся одиночества. Одиночество, которое Ленни ищет в своих долгих паузах в римской праздности, – это отиум, в котором он ничего не делает, кроме ожидания одиночества, того самого, которое он так хорошо знает.
Если посмотреть вашу фильмографию, то это не первый раз, когда вы обращаетесь к этой теме.
Я всегда снимал фильмы, рассказывающие о людях, которые предпочли быть одни. В «Изумительном» есть несколько смутных сходств с «Молодым Папой» с далеко не незначительной разницей в степени важности рассматриваемой миссии. Если вас зовут Джулио Андреотти и вы обладаете политической властью, то вы обрекаете себя на жизнь в одиночестве и невозможность общаться с другими людьми. Но если наряду с ответственностью за управление страной вы добавляете роль, которая связана с нравственным поведением верующих, и вашим собеседником становится Бог, то уединение, о котором мы говорим, особенно если оно пронизано сомнениями, возрастает в геометрической прогрессии и становится поистине невыносимым.
В «Молодом Папе» не только главный герой переживает моральный кризис.
Что является правдой в отношении людей, которые живут в Ватикане, потому что я хотел поговорить о людях, а не о святых и не о героях. Непристойные аспекты и обычные потребности, зависть и не самые благородные импульсы души, которые сосуществуют и конфликтуют в каждом из нас. Среди мирян, среди религиозных деятелей и, следовательно, среди прелатов, населяющих залы Ватикана. Людей, которых попросили избавиться от всех земных нужд, чтобы стать детьми Божьими, апостолами Слова, миссионерами, неуязвимыми для искушений. Меня глубоко заинтриговала дихотомия между этими двумя вселенными и разная психология тех, кто чувствует призыв покинуть мир людей и посвятить свою жизнь высшей реальности. Сам я преисполнен эгоизмом, меня всегда очаровывают люди, готовые отказаться от всего, чтобы помочь своим собратьям. Я пытался изобразить одного из таких святых людей в «Великой красоте», но, возможно, мне не удалось полностью в это поверить, и я утопил вопросы абсолюта и духовность в непреодолимой иронии.
В вашем изображении Ватикана и его персонажей не только нет иронии, но и трансцендентное и мирское продолжают линию друг друга.
Связь между высоким и низким в Ватикане очевидна. С одной стороны, здесь существует великолепная визуальная и иконографическая экспозиция, создававшаяся на протяжении веков, которая предназначена именно для того, чтобы вселять священный трепет и осознанный страх перед Богом в тех, кто приближается к ней, оставляя их должным образом напуганными перед таким великолепием. С другой стороны, Ватикан – это страна с проблемами, с которыми сталкиваются все. Это место, где вы можете полюбоваться куполом базилики Святого Петра, одним из самых чудесных творений в истории человечества, а затем, немного переместив взгляд, случайно наткнуться на скучающего швейцарского охранника, смотрящего сериал по телевизору.
Вера требует жертв и вопросов.
Папа Франциск сказал, что вера, не пронизанная сомнениями, не может быть полной. В мини-сериале мы видим гораздо больше, чем сомнение: мы видим тьму веры в ее двух лицах, лицемерии и святости. Где, в конце концов, только оставаясь привязанным к реальности человеческой жизни – голу Марадоны и разумности человека с ограниченными возможностями, – вера может стать жизнеспособной.
Как вы исследовали внутреннюю жизнь Ватикана и Папы прежде чем начать съемки?
Эта тема настолько обширна, что даже для того, чтобы получить какое-то элементарное понимание, мне бы пришлось ждать начала съемок еще 25 лет. Так что я пошел на некоторые уловки: начал с основ, а затем прочитал огромное количество дневников и биографий священников – как серьезных трудов, так и более легких, которые, пожалуй, интереснее. Легкость снимает запреты и выводит на поверхность то, о чем вы иначе никогда бы не узнали. Во всем остальном мне очень помог блестящий журналист и теолог Альберто Меллони.
В вашем описании еженедельной рутины, ведущей к встрече с верующими, большое внимание уделяется количеству верующих на площади Святого Петра и маркетинговым усилиям Ватикана, о которых рассказала в фильме Сесиль де Франс.
Это не случайно. Как раз когда я готовился к съемкам, то узнал, что самая насущная, даже навязчивая идея Ватикана – это количество верующих. Сколько их? Сколько теряется? Сколько может вернуться?
Насколько с учетом всего было сложно снимать «Молодого папу»?
Это было очень дорого и сложно, потому что, как мы и ожидали, Ватикан отказался сотрудничать. Мы были вынуждены реконструировать обстановку, используя разные локации, и мы постоянно беспокоились о том, соответствует ли то разнообразие, что мы сняли, единой местности. В конце концов, даже настоящий Ватикан – это уже мешанина разных эпох и стилей.
В определенный момент сериал покидает Ватикан и перемещается в Венецию, Африку и Америку.
Этот побег был освобождением, приятной поездкой, спасением для наших умов. После всех месяцев съемок в воображаемом Ватикане мы начинали чувствовать себя заключенными с тем же чувством угнетения, которое присуще некоторым персонажам фильма. Это фильм об одиночестве, как мы уже говорили, но также и о заключении, проблемах второго призвания, сомнениях, гневе, амбициях, власти, трудностях взрослого человека и о целом ряде других переживаний. С самого начала «Молодого Папы» мы рассказываем зрителям, что он – первый американский Папа в истории церкви, – был оставлен родителями. Еще будучи ребенком, он вынужден иметь дело с миром по-взрослому. И когда он становится Папой, его личные проблемы и детские травмы затрагивают миллиард верующих католиков. Он понятия не имеет, что случилось с его родителями, но, поскольку он был брошен в детстве, он не может быть уверен ни в чем, не говоря уже о том, что они умерли. Подвешенное состояние горя и боли, экзистенциальная неопределенность, в которой оказался Белардо, не перерастают в личную печаль, но распространяются на других персонажей, становясь одной из движущих сил истории.
На роль сестры Мэри – монахини, которая заботилась о нем и вырастила его, вы выбрали Дайан Китон.
Для меня это было чем-то вроде вызова, и я не сомневаюсь, что так было и для нее. Мне показалось, что эта неординарная актриса слишком много времени потратила на комедии, хотя много лет назад проявила исключительный драматический талант. Так что было гораздо интереснее предложить ей не комедийную роль, которую она могла бы легко сыграть с закрытыми глазами. И ее личные страхи, беспокойство по поводу того, что после долгого перерыва она сыграет именно такую драматическую роль, отразились на ее сестре Мэри так сильно, что я даже не ожидал.
Работу по облегчению первых дней жизни героя Джуда Лоу в качестве Папы с радостью берет на себя кардинал Войелло, политическая душа Ватикана, которого сыграл Сильвио Орландо. Вы впервые работали вместе.
И это так странно, потому что Сильвио – прекрасный актер и, кроме того, как и я, неаполитанец. Я был счастлив, что смог предложить ему эту роль, и мне немного жаль, что я заставил его сыграть коварного персонажа, который совершенно не похож на него самого. Войелло диаметрально противоположен Папе Белардо. Он – кардинал, который любит изображать себя неординарным политиком и макиавеллистским постановщиком. Новенький Ришелье, которого, похоже, глубоко заботит только футбольная команда Неаполя «Наполи». Ему доставляет удовольствие коллекционировать множество книг, которые разрушают его репутацию и безжалостно открывают его циничный карьеризм. Неожиданно между строк, как и многие другие персонажи сериала, Войелло оказывается не тем, кем кажется, и доказывает, что обладает более доброй душой и большой любовью к менее удачливым людям.
Поистине нежная душа в «Молодом Папе» – это кардинал Гутьеррес, которого играет Хавьер Камара.
Возможно, единственный друг Папы, единственный человек, которому он действительно доверяет, помимо мальчика, с которым вырос, – это Гутьеррес. Кардинал вселяет в Ленни чувство дружбы и доверия. Гутьеррес на самом деле оказывается хорошим человеком. У него есть великий дар понимать, как успокоить любого, но, как и все другие персонажи сериала, он далеко не одномерный, и у него есть свои темные стороны. Гутьеррес - хороший пример того, как Ватикан может быть уединенным монастырем. Он вырос там, как цыпленок и никогда не рисковал выходить за пределы стен Ватикана. У него есть страх перед внешним миром, и сравнение его с солдатом, которому никогда не говорили, что война окончена, кажется мне весьма уместным.
Означает ли «Молодой Папа» обличение пороков церкви или аморальности духовенства?
Нет, и по этой причине я не позаимствовал ничего из последних римско-католических скандалов: грехи и преступления духовенства изображены только для того, чтобы пролить небольшой луч света, который освещает историю нашего героя.
Насколько повлияла ваша собственная религиозная вера на создание сериала?
Моя работа – рассказывать истории, я по определению не могу позволить себе чувствовать, что какой-либо аспект человеческого состояния мне чужд. Иными словами, проблема не в том, верующий ли я: ни один истинно верующий не сказал бы этого о себе из страха совершить грех гордыни. Скажем так, я позволяю себе размышлять о тысячах нюансов веры.
Понравится ли «Молодой Папа» католикам?
Им понравится, если они будут смотреть его с чувством энтузиазма и восторга, которых заслуживает эта работа. Когда вы смотрите на картину, то делаете это не для того, чтобы проверить, соответствует ли она катехизису, или выяснить, заслуживает ли художник того, чтобы его считали хорошим католиком. Им понравится, если они обратят на это доброжелательный взгляд, если согласятся с игрой человеческих эмоций, если поймут, что «Молодой Папа» говорит с их человечностью, и если они попытаются стереть влажные, покрытые коркой пятна конформизма с их очков. Если же они рассчитывают на филологическую приверженность догматам, то нет, им сериал не понравится.
Смотрите сериал «Молодой Папа» на телеканале ViP Serial с 14 сентября. Проект также доступен в онлайн-сервисе ViP Play.
Ссылки по теме
Паоло Соррентино поставит фильм для Netflix
«Молодой папа»: Святость - не тупость
Джуд Лоу сыграет Папу Римского
Свежие комментарии