«Как и Америку, одни её обожают, другие — не очень», — сообщает зрителю в псевдо-документальном прологе детский тренер Тони Хардинг, аккуратная женщина со слегка растрепанным каре и именем, похожим на вымышленное, — Доди Тичмен (Бояна Новакович). Режиссер Крэйг Гиллеспи («Рука на миллион») и сценарист Стивен Роджерс («Кейт и Лео») с порога выкладывают карты на стол: Тоня Хардинг (Марго Робби) — первая американская (и третья в мире) фигуристка, выполнившая тройной аксель, — для них повод поговорить не об удивительной биографии и даже не о спортивных победах. В конце концов, и о Хардинг — обладательнице еще одной «говорящей» фамилии — в 90-е больше говорили в связи не со спортивными достижениями, а благодаря скандалу. Во время подготовки к чемпионату США 1994-го, бестолковый телохранитель Хардинг и друг её бывшего мужа Шон (Пол Уолтер Хаузер) нанял еще более бестолкового мужичка, который травмировал Нэнси Керриган (Кейтлин Карвер), главную конкурентку Хардинг за звание лучшей фигуристки Штатов.
На этом материале Гиллеспи и Роджерс берутся в очередной раз развенчать американскую мечту, вскрыть её лицемерие и даже безумие. Не на голубом глазу же снимать историю про воспитанную деспотичной матерью (упоительно опереточная Эллисон Джэнни) фигуристку, чья биография включает большие и малые скандалы, стычки с мужем Джеффом Гиллули (Себастьян Стэн с дурацкими усиками), а после отстранения от фигурного катания — кратковременную боксерскую карьеру. Речь, впрочем, не совсем про виражи насыщенной жизни Тони, а про её схватку с американской мечтой. Оригинальное название I, Tonya, переведенное в России, как «Тоня против всех» (спасибо, что не «Ледяная стерва», как планировалось), правильнее толковать в духе популярного флешмоба «Je suis Charlie» («Я — Шарли»). Нет для зрителя большего наслаждения, чем выйти из зала и сказать: «Тоня — это я».
Тут лента Гиллеспи вписывается сразу в несколько трендов американского кино 2010-х. Повесть о настоящем (и обычном) человеке испокон веков пользуется спросом, а «Тоня» обозначает замах на народную комедию, когда Хардинг, сидящая у себя на кухне и глядящая в камеру, называет себя «реднеком». Вслед за Стивеном Содербергом с его «Удачей Логана», Гиллеспи и Роджерс пытаются вернуть рабочим американцам человеческое лицо, в котором деятели искусств сильно засомневались после избрания Трампа. Для этого они выбирают формат хулиганского байопика — модернизированной версии любимого на «Оскаре» жанра «жизнь замечательных людей», но без захлестывающей патетики и с навязчивой дурашливой иронией. «Оскаровское» кино, конечно, некорректно выдавать за термин, но некие тенденции в выборе киноакадемиков за определенный срок подметить несложно. В позапрошлом году на статуэтку претендовала столь же утомительно бодрая «Игра на понижение», почти десять лет назад — «Боец» Дэвида О. Расселла, с которым «Тоня» похожи как сиблинги. С той лишь разницей, что циничный Расселл смотрел на боксера с лицом Марка Уолберга через прутья клетки, а Гиллеспи и Роджерс не переступают грань умеренной иронии. Фигурой Тони Хардинг они, кажется, и вовсе очарованы. Как очарован более аккуратной и образованной авантюристкой Молли Блум сценарист и режиссер Аарон Соркин в «Большой игре» — еще одном фильме, претендующем на «Оскар» (правда, лишь за лучший адаптированный сценарий).
Соседство с другими номинантами — особенно в российском прокате, который традиционно выпускает «оскаровских» кандидатов лавиной в январе-феврале, — тоже отнимает у «Тони» очки если не за технику, то за общее впечатление. Помимо «Большой игры», где талантливая женщина борется с патриархальным миром при помощи нелегального покера, можно вспомнить «Горе-творца» Джеймса Франко. Еще один байопик, который принёс актеру-режиссеру «Золотой глобус» за роль Томми Вайсо — постановщика, продюсера, сценариста и исполнителя главной роли в «Комнате» — возможно, худшем фильме XXI века. Обе картины в унисон говорят о том, что мечта важнее общественного одобрения: Хардинг нарочно занижали оценки судьи, так как она не соответствовала белоснежному образу фигуристки и американской спортсменки, а Вайсо никогда бы на пушечный выстрел не подпустили к Голливуду — из-за вампирской внешности и вопиющему отсутствию то ли таланта, то ли умения учиться.
Еще больше аналогов у «Тони» на современном телевидении, где в 2017 году Netflix выпустил кисло-сладкий сериал «Блеск» — про уморительно-кошмарное закулисье женского рестлинг-шоу, реально происходившего в 80-е, а неудержимый шоураннер Райан Мерфи уже два года мордует сатирой американскую мечту образца 90-х в «Американской истории преступлений». С последним «Тоню» роднит не только невнятно-китчевая эстетика последнего десятилетия XX века, но и использование заглавного персонажа как живого символа. Что суд над О. Джей. Симпсоном, что убийство Джанни Версаче — истории не про реальных людей и их удивительные злоключения, но про сложенный при помощи СМИ, слухов и легенд образ, миф, икону. Не случайно историю Тони Хардинг чуть ли не хором рассказывает целая когорта эффектных фриков: её бывший муж, сменивший усишки на жидкую бородку, верящий в собственную важность упитанный болван Шон, проворный «желтый» журналист (стендап-комик Бобби Каннавале), высохшая, но столь же ядовитая мать, живущая с аппаратом ИВЛ и попугаем, которого считает реинкарнацией шестого мужа (Тоня — дочь от четвертого).
На их фоне повзрослевшая Тоня выглядит пускай грубоватой, но самой адекватной, как и её версия событий кажется слегка приглаженной. Так зачастую оказываются прибраны и пропылесошены аналогичные истории в глянцевых журналах. Так их сопровождают эффектными визуальными коленцами в духе «Большого куша» при переносе на большой экран. При всей конгениальности героине — нахрапистой, эмоциональной, неудобной, но по-своему обаятельной — «Тоня против всех» со старательным перфомансом Марго Робби смущает, в первую очередь, стремительно вытоптанной территорией, на которой она пытается играть. Что уж там — даже в России, где редко препарируют мечты, прошлым летом вышел «Блокбастер» (не) Романа Волобуева, рассказывающий о том, как люди вынуждены оставить какие-то дорогие сердцу амбиции. Если же вынести за скобки движение по колее и избыточную игривость, то фильм Гиллеспи и Роджерса вполне может вызвать восклицание «Тоня — это я». Мечты сбываются и не сбываются — и никогда не поздно понять, что путь к заветному желанию может преградить чье-то узколобое мнение, как нужно поступать.
Ссылки по теме
Фильмы 2018-го, основанные на реальных событиях
Свежие комментарии